Журнал «Если», 2001 № 7

— …Какой эксперимент закладывать, голубь?! Забыл, что мы завтра всем сектором отбываем на три дня?.. На родимой Сетуньской овощебазе картошечка в овощегноилищах уже перешла в жидкое агрегатное состояние — пора фильтровать, а как тут без биохимиков?..

— В Штатах говорят: «Неизбежны только смерть и налоги», а у нас — смерть и овощебазы; а вот интересно — как с этим обходились при Сталине? Или тоже зэки работали?

— …Вот-вот — якобы анекдот: «Некоторые злопыхатели утверждают, будто советская наука отстала от американской на двадцать лет. Это, товарищи, неправда. Она отстала навсегда…»

— Да уж, не знаю, как там всякая ядрена-физика, но в биотехнологиях-то мы точно отстали навсегда: своих реактивов должной чистоты нет, что называется, по определению, работать на привозных — это изначально повторять зады за американами… ну а теперь, после эмбарго, вообще полный привет — впору специальность менять. Виктор… Сергеич, — не путаю? — вам там у себя, часом, безработный дэ-бэ-эн не требуется?

— Ближе к лету, — хмыкнул Виктор. — Коллектором на Тянь-Шань. Сто десять, плюс высокогорные, плюс природно-очаговые — там чума. Идет?

Да-а, размышлял он, подставляя мерный стаканчик, да, ребята попали… Это нам хорошо — нужны голова и руки плюс старый добрый цейссовский микроскоп… ну, еще деньги на вертолетные заброски. А они ведь, и вправду, посажены на иглу с импортным оборудованием и реактивами, без этого хоть лоб разбей и наизнанку вывернись — нормального результата не добьешься. Первый раз их тряхнуло в 86-м, после Пешаварского кризиса, но тогда эмбарго было частичное, да и со временем приспособились закупать кое-что через третьи страны. А вот с 90-го, когда ввели в войска в Польшу (на пару с ГДР-овскими немцами; это ж надо было додуматься, а?) и весь мир сказал нам дружное и громкое «п-фэ!..» — настал полный даун: большая-пребольшая Северная Корея «с опорой на собственные силы»… Вон Поль говорит: все их супертематики — это уровень студенческих работ в Штатах или во Франции.

— …Мало того, что у них там чуть не у каждого собственная ЭВМ прямо на столе, так они теперь все эти ЭВМ объединили меж собой в единую систему, — азартно заливал какой-то вьюнош. — Представляете: сидишь ты, скажем, в Париже и напрямую переписываешься с другом в Лондоне, ну, получается вроде как телеграмма, только не выходя из дому…

— Да ну, Алеша, — отмахнулся изящный джентльмен в эспаньолке, смахивающий на Арамиса, — легенды это… Атлантида, летающие тарелки… теперь вот — единая сеть ЭВМ, соединяющая каждого с каждым. Ты просто вдумайся: нужно строить отдельную кабельную сеть — и чего ради? Чтоб твой парижский лентяй мог телеграммы посылать, не выходя из дому? Абсурд…

— Так они прямо по телефонной сети!..

Тут Арамис от души захохотал, по-птичьи запрокидывая голову:

— Ой, уморил… Алеша, голубчик, это ж анекдот, во-от с такой бородищей! Про мужика, у которого холодильник всегда от продуктов ломился; ну, приходят к нему товарищи из органов: откуда, мол. «А я, — отвечает, — приноровился его вместо розетки в радиоточку включать»…

— Да нет, точно через телефон! Можно еще любую книгу заказать из Библиотеки Конгресса — ну, не саму, понятно, а ксерокопию…

— И это, Алеша, тоже анекдот — времен Московской Олимпиады-80: мы, видишь ли, тогда на весь мир пыжились, пытались показать, будто у нас тоже все, как у людей… Так вот, «Армянское радио спрашивают: правда ли, что во время Олимпиады можно будет заказать продукты прямо по телефону? Армянское радио отвечает: да, правда; и получить их прямо по телевизору»…

По этой части Виктор с Арамисом был решительно не согласен, но спорить не хватило настроения. Судя по всему, у них там, на Западе, именно в области ЭВМ произошел крупный прорыв — он чувствовал это хотя бы по тому, что в последние год-два просто перестал понимать большую часть из того, что рассказывали в соответствующих программах вражьи голоса; а впрочем, может, все дело в том, что голоса эти он сколь-нибудь регулярно слушал только летом, в экспедициях; в больших же городах глушили так, что ловить Севу Новгородцева — это теперь было, по выражению Венечки Ерофеева, «целое занятие жизни». Иных же источников информации о заграничной жизни просто не осталось: железный занавес по полной программе, упрощенного выезда за границу, как при Брежневе, не было в помине, даже Поля больше не выпускают — одни дипломаты да гладкомордые «журналисты-международники»… В общем, по всему выходило, что мы в своей «Северной Корее — М» отстали от мировой цивилизации так, что не способны даже адекватно оценить масштаб этого отставания…