Журнал «Если», 2004 № 9

— Я так и понял вот отсюда, — сказал Нэки, снова тыча пальцем в комикс. — Не лучше ли вам найти счастье в том, что вы — это вы? Ищите в себе то, что вам требуется. Ну, как советует ваш персонаж в одном из ранних номеров.

— Так ты действительно их читал!

— Но вы же для того и пишете, чтобы вас читали, разве нет?

Она поглядела на человечка с подозрением.

— Почему это ты вдруг стал таким милым?

— Просто готовлюсь подставить вам хорошую подножку.

— И что же?

— Придумали, что я мог бы сделать для вас? — спросил он.

Она покачала головой.

— Я над этим размышляю.

«Моя жизнь, как птица». Заметки для седьмой главы.

(После того как Мона знакомится с Грегори, они гуляют по Фиценери-Парку и садятся на скамью, откуда видно, как растет Дерево Сказок Венди. Надо ли это объяснять или осведомленные люди поймут сами?)

ГРЕГОРИ: Вы когда-нибудь замечали, что мы больше не рассказываем семейных историй?

МОНА: О чем вы?

ГРЕГОРИ: Семьи прежде слагались из историй, составлявших их общую историю, и эти истории пересказывались из поколения в поколение. Вот так семья обретала себя, наподобие той или иной местности или даже страны. Теперь мы обмениваемся историями, которые черпаем из телевизора, а говорим исключительно о самих себе.

(Мона понимает, что так оно и есть. Возможно, не для всех, но для нее это правда. Фу! Как все это нарисовать?)

МОНА: Может, семейные истории больше не интересны? Может, они утратили свое значение?

ГРЕГОРИ: Они ничего не утратили.

(Он отворачивается от нее и смотрит в глубину парка.)

ГРЕГОРИ: А вот мы утратили.

В последующие дни Нэки Уайлд представал то несносным ворчуном, то удивительно приятным собеседником. К несчастью, эта приятная сторона не уравновешивала гнетущую необходимость терпеть другую его сторону, а избавиться от гостя она никакой возможности не видела. Когда он становился угрюмым, она не могла решить, что хуже: смотреть на его насупленную рожу и выслушивать его язвительные замечания или потребовать, чтобы он убрался, а затем все время сознавать, что он все еще злобствует где-то рядом, невидимо следя за ней.

Через неделю после отбытия Пита Мона встретилась с Джилли в кафе «Кибербоб». Они намеревались посетить выставку Софи в галерее «Зеленый Человек», и Мона вновь дала себе слово не взваливать свои проблемы на Джилли. Но с кем еще она могла поделиться?

— До чего же типично, — сказала она неожиданно для себя, — что из сотен волшебных существ, населяющих фольклор и легенды, ко мне прицепился гном, страдающий раздвоением личности. Он меня с ума сводит.

— А сейчас он с нами? — спросила Джилли.

— Кто знает. Да это и неважно. — Моне оставалось только рассмеяться. — Господи, ты только меня послушай. Будто я жалуюсь на незадавшиеся отношения.

— Так это и есть незадавшиеся отношения.

— Вот именно. И не унизительно ли? — Мона покачала головой. — Если это реакция на Пита, так я думать не желаю о том, на кого я нарвусь, когда избавлюсь наконец от этого мерзкого карлика. С Питом хотя бы постель была неплоха.

Джилли вытаращила глаза.

— Но ты же не…

— Ну, послушай! Это было бы как спать с Сопляком, восьмым гномом, ну, тем, которого Дисней не допустил в свой фильм. И по веской причине.

Джилли невольно рассмеялась.

— Прости, но это просто до того…

Мона погрозила ей пальцем.

— Не договаривай. Ты бы не смеялась, если бы такое случилось с тобой. — Она взглянула на часы. — Нам пора.

Джилли допила кофе. Завернув недоеденную плюшку в салфетку, она положила ее в карман.

— И что ты намереваешься делать? — спросила подруга, когда они вышли из кафе.

— Я просмотрела объявления, но ни одна фирма, занимающаяся уничтожением крыс, бытовых насекомых и прочих не предлагает услуг по избавлению от свихнутых карликов, так что, пожалуй, мне от него деться некуда. Правда, я еще не поискала среди изгоняющих бесов.

— А он католик? — спросила Джилли.

Думаю, это значения не имеет. Они ведь просто изгоняют нечисть.

— Но почему не попросить его убраться? Ведь этого никто, кроме него, сделать для тебя не способен.

— Я уже об этом подумала, — ответила Мона.

— И?

— Видимо, этот номер не пройдет.