Журнал «Если» 2010 № 2

Людмила Сергеевна и не подозревала, что в комплексе обитает подобный зверь, пока тот сам не появился в оранжерее, бесшумно подкравшись со стороны пожарного выхода и устроившись под прикрытием мясистых листьев алоэ — понаблюдать. Она и заметила-то его не сразу, а когда заметила, то сделала вид, будто не видит, чтобы не спугнуть. На душе сразу потеплело. Хотя прошло всего две недели с того момента, как Архангельский вырвал ее из привычного круговорота жизни и поместил в эту комфортабельную тюрьму, Людмила Сергеевна уже ощущала тоску и томление. Рыжий кот напомнил ей, что вне этих стен все еще есть большой и шумный мир. Вспомнился интернат — там при столовой кормилось целое стадо разномастных кошек, и хотя каждый раз их присутствие вызывало ворчание санитарного врача, Людмила Сергеевна строго следила, чтобы животных не обижали: кошки ей были куда более симпатичны, чем крысы. Вспомнились дети, прежде всего — проблемные. Саня вот-вот должен лечь на операцию. Олечка входит в возраст, и с ней нужно бы отдельно поговорить, объяснить, что к чему, и, желательно, не один раз. Артёмка-непоседа опять что-нибудь учудил… Ирина небось с ног сбилась — вертится там за троих, от директора мало толку…

Тут благостное течение мысли прервал истошный визг. Ась упал со скамьи на землю, обхватил Людмилу Сергеевну за ноги и непрерывно орал во всю силу своих идеальных легких.

Кота, разумеется, как ветром сдуло. Людмила Сергеевна сначала растерялась, но потом подняла Ася на ноги, отряхнула спортивный костюм, в котором его выводили в оранжерею, усадила, приобняв, на скамью. Ась орать перестал, но из глаз у него катились огромные слезы, он жмурился, всхлипывал и старался поплотнее прижаться к своей «маме». Что за чертовщина?

— Ась, что случилось? Ась, успокойся, пожалуйста. Ничего страшного не происходит. Я здесь, я с тобой.

— Там, там, там, — бормотал мальчик из будущего, трясясь всем телом. — Вертячки надо. Мама, вертячки да. Кыш там. Плохо, плохо там. Больно там. Кыш.

Людмила Сергеевна встрепенулась. Она поискала глазами Архангельского или кого-нибудь из охраны, но в оранжерее они с Асем были вдвоем.

— Где кыш, Ась? Где? Тут никого нет.

— Там! — мальчик из будущего, не глядя, ткнул в сторону алоэ, за которым только что прятался кот.

До Людмилы Сергеевны наконец дошло:

— Рыжий, что ли? Кот? Ась, это не кыш, это — кот! Обыкновенный котишка. Он нестрашный. Как в сказке: и днем, и ночью кот ученый все ходит по цепи кругом…

— Это кыш, — упрямо заявил Ась, однако трястись постепенно перестал, с опаской оглянулся и чуть расслабился, убедившись, что кот сбежал. — Это кыш. Вертячки надо, мама. Чушики надо, мама. Кыш боль, плохо. Раж хорошо.

Черт возьми! Получается, кыш — это кот? Не может такого быть!. А почему, собственно, не может? Что если у них, в будущем, коты — это особо опасные хищники, которые нападают на людей? У нас вот до сих пор водится в лесах рысь, и лучше не попадаться ей на узкой тропке — сожрет и не подавится. Или манул. Попробуй погладь манула!. Допустим, в будущем кошки стали хитрыми и сильными врагами человека, а раж (рыба?) им как-то противостоит. Глупость, безумие, чертовщина, но… не глупостью ли и чертовщиной показался бы наш современный мир какому-нибудь средневековому монаху или викторианскому джентльмену? Бабы ходят в брюках и майках в обтяжку, мужики наносят татуировку на тело, прокалывают нос и уши, словно дикари какие. И это у нас — норма! Только вот с домашними животными никаких особых эволюции за последние столетия не произошло — как издевались над ними, так и издеваются. Хотя, если вспомнить, те же кошки появились в Европе сравнительно недавно, крестоносцы их завезли, кажется…

Людмила Сергеевна спохватилась, что за своими рассуждениями совсем забыла об Асе. Но тот не подавал больше повода для беспокойства — пригрелся в объятиях и даже задремал. Маленький мой…

Архангельский был очень доволен представленным отчетом. Наконец-то прогресс!

— Это очень важная информация, — подвел он промежуточный итог, когда Людмила Сергеевна закончила рассказ об инциденте в оранжерее. — Значит, кыш — это кот или некое существо, похожее на кота? Как вы думаете, мне стоит… э-э-э… побриться? — он потрепал себя по бакенбарде. — Я знаю, что в моем лице есть определенное сходство. Наверное, поэтому ваш пациент меня и боится. Не так сильно, конечно, как рыжего Ваську, но все же…

— Не стоит, — сказала Людмила Сергеевна. — Вам идет.

Архангельский внимательно посмотрел ей в глаза.

— Тем не менее попробовать стоит, Людмила. Чем не пожертвуешь ради чистоты эксперимента? Посмотрим на его реакцию… Но мы до сих пор не выяснили, что подразумевается под вертячками и… э-э-э…

— Помадками, чушиками.

— Да!

— Тут я ничего сказать не могу. Все это связано с «раж», но каким образом, не представляю.

— Как быстро мы можем рассчитывать на результат?

— Михаил! Я уже говорила и могу еще раз повторить: Ась — не машина, не робот, он просто напуганный ребенок. С ним нельзя выстраивать какие-то планы и форсировать процесс. Один такой уже форсировал. И что в результате?.