Журнал «Если» №07 2010

— Да. Хотя ты мужественно это скрываешь. — Рябтсев хотел было съязвить что-нибудь, но передумал и похлопал мужественного капитана по плечу. — А пойдем — по капельке? Помянем, так сказать, павших в борьбе с Космосом товарищей.

— Сначала закончите с ними! — потребовал Морган, отвлекаясь от своих железяк. — А потом и я подойду. Вон там, метрах в ста, хорошее место для могил и обелисков. И выжгите какой-нибудь крест над Илаем.

— Тогда и над Вальдшнеп надо что-нибудь выжечь, а я не знаю, что положено! Нет уж, вот прославимся, Фирма организует сюда родственников покойных, пусть они все и обустраивают.

— Да прекратите! — в голосе капитана прорезались слезливые нотки. — Какие родственники?! Какой, на фиг, обелиск?! Нам, между прочим, два прыжка еще без штурмана считать, а я и так за пилота!

— Мы заметили, что ты за пилота! — не удержался Рябтсев, но все же снова похлопал кэпа по плечу. — Пойдем займемся ими. Но обелиск какой-нибудь надо. Камней тут много, придумаем.

Для посадки Гаррисон выбрал ровное, безопасное базальтовое плато, и камней тут действительно хватало. Ветры попусту гоняли по лишенной жизни планете песок, но случались здесь за миллиарды лет и землетрясения, и извержения вулканов, и всякие прочие камнеобразования. Подумав о возможных стихийных бедствиях — а почему бы нет, если уже двое мертвы без всяких на то причин, а корабль лежит на боку? — капитан и правда захотел выпить. В таком рейсе может тряхнуть в тот самый момент, когда Морган подвесит «FL-14» на тросах.

— Рябтсев, а ты хорошо все продумал?

— Насколько мог, ты же мне пить запретил. Илай погиб, спасая Огински, во время падения корабля. Оно ведь произошло не сразу после посадки, верно? — Рябтсев подал из корабля первый труп, замотанный в пленку. — Принимай!

— Здесь? — растерялся Гаррисон. — Он же в трюме погиб!

— Мы замыли кровь. А обработать его лучше снаружи. Надо, в общем, поломать ему ребра, а в дыру загнать крепежную стойку. Сейчас принесу, мы с Огински выбрали одну — с ней и похороним. Смысл в том, — Рябтсеву доставлял огромное удовольствие тот факт, что капитану разговор не нравился, — что эта штука пробила ему грудь насквозь. И застряла. Чтобы ее достать, мы слегка порезали тело бластером. Вот это мы и проделаем: сперва загоним, потом вырежем. И ребра поломаем. Это просто.

— Не сомневаюсь, — буркнул Гаррисон. — Только на трупе будут следы бластера теперь… Это не слишком… А, ладно! Что с Вальдшнеп?

— А ничего — она просто была в корабле, когда он упал, и погибла. Зачем теперь-то из нее героиню делать? Теперь ты герой — капитан заменил собой и пилота, и штурмана!

— Понадобится — и «по связи» заменю… — тихо прошипел Гаррисон вслед Рябтсеву, когда тот полез за вторым трупом.

Подошел Огински, вытирая рукавицы скафандра какой-то ветошью.

— Кэп, мы готовы ехать. Вдруг там и правда золотишко какое прямо на звезды смотрит?

— Выход на связь через каждый час, — довольно-таки безразлично отозвался Гаррисон. — И смотри, не сломай трактор, он у нас один.

— В моих же интересах — не пешком ведь возвращаться!

— Хорошо. И насчет Чен… Ну, ты понимаешь? Она вроде стала неплохо относиться к тебе.

— Конечно, понимаю! — Огински подмигнул. — Доверьте это мне, капитан!

После того как тело Илая приобрело вид, соответствующий придуманной легенде о его гибели, они кое-как вырезали в каменном плато две ямы. Трактор, который и правда был один, уехал, и пришлось порядком поработать руками. Капитан и «по связи» несколько раз поссорились, а хитрый Морган, ковыряясь с тросами и лебедками, даже не подумал помочь. Только когда на плато окончательно сформировались две пирамидки из камней, инженер оказался рядом.

— Салют положен! — сказал он, отстегивая свой бластер. — Командуй, кэп.

— Ну, что-то вроде обелиска есть, а надпись, я полагаю, ни к чему, — решился Гаррисон. — Тогда что ж… прощай, дорогой Илай. Ты был славным товарищем, а твоя нелепая смерть…

— Забудь! — потребовал потный, злой «по связи». — Чтоб я больше не слышал про метеорит!

— Прощай и ты, Вальдшнеп. В общем-то, мы и правда тебя любили.

— И твои большие сиськи, — завершил Морган. — Что-то речи не клеятся, значит, и не надо. Пальнем и пойдем — по маленькой.

Гаррисон только взмахнул расстроенно рукой, и подчиненные трижды нестройно выстрелили в чужое, серое небо. Капитан первым отправился к кораблю, инженер и «по связи» не спеша побрели следом.

— Каждый из нас вот так может закончить… — печально сказал Морган, зачем-то взяв Рябтсева под руку. — Знаешь, друг, мне с самого начала казалось, что это мой последний рейс.

— Бог троицу любит! — Связист злился и на Моргана, не пришедшего помогать. — Только ты сперва «Фельку» подними, чтоб наш виртуоз взлететь мог. С планеты нас гипердвижок разве что в ад отправит.

— Подниму, конечно, — смиренно кивнул инженер. — Вы все вернетесь. А у меня последний рейс, чует мое старое сердце. Ты успеешь записи подделать?

— У нас еще два прыжка, а с таким штурманом… Времени полно. Может, еще и в два не уложимся. Знаешь, как бы оно ни вышло, но с этим капитаном у меня тоже последний рейс!