Журнал `Юность`, 1974-7

Горячий полдень, южный пляж, песок.
Послушай, подожди, — сквозь влажный

 гул прибояОкликнул ты жену.

И вдруг на оклик обернулась не она…

Не женщина, а юное созданье.

— Меня!! — она спросила.

 Она спросила, окрыляясь красотой.

Которой ты не знал, но, может быть,
В редчайшие минуты был достоин.

Ты все заметил: и цветок лица,

И трепет крови сквозь загар,
И юность белозубую,
И низкую прическу.
Безмерность влажных глаз срезавшую стыдливо,
До дерзости…

— Послушать! Подождать! — она спросила,

 молча обернувшись,Всей нежностью, всей радостью лица. Всей гибкостью тянущейся фигуры…
Не дотянись и вытянись еще!
Не дотянись — потрепещи мгновенье!
Как морем, свежестью надежды заполняясь.
Подумал ты.
Когда она на оклик обернулась
И всем своим ликующим лицом.
Лицом ликующим над волнами стыда,
 Как бы твой оклик повторила:
— Послушать!! Подождать!!
Да я всю жизнь…

Но в этот миг с коротким опозданьем

Твоя подруга тихо обернулась,
И, на лице твоем заметив отсвет
Ее лица, взглянула на него,
И, все поняв,
безропотно опала.
И ты мгновенно радость погасил,
И девушка, ошибку сознавая,
Погасла медленно.

За что казнить себя!!

Ты эту радость не украл у боли,
Но, видно, невозможно…
И, видно, боль значительней, чем радость,
Поскольку сам ты,
не подумав даже,
При виде боли радость погасил.
Иди, сияй улыбкой белозубой,
(Казнящей красоты сверкающее жало).
Безмерность влажных глаз срезай
прической
(Одежда — вздор, когда глаза обнажены),
Не дотянись и вытянись еще.
Еще потрепещи, не дотянувшись… еще…

Горячий полдень. Южный берег. Пляж.

Как глубоко в песок уходят ноги!

Модерн

 Невыносима эта фальшь
Во всем — в мелодии и в речи.
Дохлятины духовной фарш
Нам выворачивает плечи.

Так звук сверлящего сверла,

Так тешится сановной сплетней,
Питье с господского стола
Лакей, лакающий в передней.

Прошу певца: «Молчи, уважь…

Ты пожелтел не от желтухи….
Невыносима эта фальшь,
Как смех кокетливой старухи».

Но чем фальшивей, тем звончей

Монета входит в обращенье,
На лицах тысячи вещей
Лежит гримаса отвращенья.

Вот море гнилости. Сиваш.

Провинция. Шпагоглотатель.
Невыносима эта фальшь,
Не правда ли, очковтиратель!!

Давайте повторять, как марш,

Осознанный необратимо,
Невыносима эта фальшь.
Да, эта фальшь невыносима.

Вечер

 Серебристый женский голос
Замер у опушки.
Гулко надвое кололось
Гуканье кукушки.

День кончался. Вечерело

На земной громаде.
В глубине лазури тлела
Искра благодати.

День кончался. Вечерело
В дачном захолустье.
И душа сама хотела
Свежести и грусти.

И, как вздох прощальный,  длился

Миг, когда воочью
Этот мир остановился
Между днем и ночью.

Размолвка