Журнал "Юный натуралист" №2, 1935

— Я отменяю процентную норму.

— По, ваше превосходительство, давать образование жидам…

— Я буду увольнять каждого, кто произнесет слово «жид».

Вильямс никогда не изменял своих решений. Это знали все. Не смея возражать «его превосходительству» вслух, недовольные шептались по углам:

— Он принимает крестьян наравне с дворянами! Зачислил в число студентов женщин. Ха-ха! Понимаете? Женщин! Он позволяет студентам вступать в брак, разрешает собираться на сходки. Надо сообщить министерству просвещения.

И донос строчился за доносом, а в это время «его превосходительство» организует кружок естествознания, общественной агрономии, студенческую кассу взаимопомощи. Все эти организации вели большую подпольную политическую работу. Вильямс принимает в институт скрывавшихся под чужой фамилией революционеров. У него учились Красин, Шацкий, Кржижановский и писатель Короленко.

Большой знаток и любитель музыки, Вильямс организует студенческие концерты, выручка с которых идет на нелегальную работу.

Когда кому-нибудь из студентов грозило исключение за невзнос платы, «его превосходительство» отправлялся по секрету от всех на почту и переводил свои личные деньги на имя задолжавшего студента.

Донос за доносом летит в министерство и в жандармское управление.

И вот в 1906 году, когда рабочие и студенты — нелегальная фракция социал-демократов — заседали в аудитории Вильямса, к «его превосходительству» явились жандармы.

— Вы знаете, что сейчас происходит в вашей аудитории?

— Да, сейчас я иду туда читать лекцию.

Жандармы последовали за Вильямсом. Собравшиеся увидели в дверях аудитории директора с жандармами: «Неужели Вильямс предатель?)»

Василий Робертович, как всегда не спеша, поднялся на кафедру и ровным обычным голосом обратился к собравшимся:

— Милостивые государыни и господа, в прошлый раз мы с вами остановились на подзолообралователном процессе…

Собравшиеся, пряча улыбки, поспешно вынули карандаши и сделали вид, будто записывают лекцию. Вильямс говорил и говорил: о черноземах, о сероземах и кремнеземах. Жандармы слушали, слушали, зевали, зевали и наконец ушли.

_{(Окончание следует)}

Северный ветер

(Из книги «Песнь о Гайавате»)

Лонгфелло

Худ. В. Цельмер

В ледяных горах, в пустыне,
В царстве кролика, Вабассо,
В царстве вечной снежной вьюги
Обитал Кабибонокка.
Это он осенней ночью
Разрисовывает листья
Краской желтой и багряной.
Это он приносит вьюги,
По лесам шипит и свищет,
Покрывает льдом озера,
Гонит чаек острокрылых,
Гонит цаплю и баклана
В камыши, в морские бухты,
В гнезда их на теплом юге.

Вышел раз Кабибонокка
Из своих чертогов снежных
Меж горами ледяными,
Устремился с воем к югу
По замерзшим белым тундрам,
И, осыпанные снегом,
Волоса его рекою,
Черной, зимнею рекою,
По земле за ним струились.

В тростниках, среди осоки,

На замерзших, белых тундрах
Жил там Шингебис, морянка.
В одиноких белых тундрах
Проводил он зиму эту:
Братья Шингебиса были
В теплых странах Шавондази.

И вскричал Кабибонокка
В лютом гневе: «Кто дерзает Презирать Кабибонокку?
Кто осмелился остаться
В царстве Северного Ветра,
Если Вава и Шух-шух-га,
Если дикий гусь и цапля
Уж давно на юг умчались?
Я пойду к его вигваму,
Я очаг его разрушу!»