Журнал «Компьютерра» № 15 от 17 апреля 2007 года

Допустим, имеющиеся материальные или финансовые ресурсы не позволяют быстро построить большой аппарат. «Длинных» ресурсов нет, но задачи же решать надо. Тогда можно попробовать использовать распределенный по времени ресурс — сегодня решаем часть задачи, придавая ей статус законченной, а при поступлении следующего ресурсного транша повторяем процедуру. Действуем «методом декомпозиции» — разбиением нерешаемой в целом задачи на подзадачи, каждую из которых удается решить имеющими средствами. Даже если ресурсы не поступают, то задача уже частично решена (накоплены знания, получена необходимая информация, проверена технология, продемонстрированы возможности).

МЕТАФОРА

При пролете планеты ее гравитационное поле изменяет скорость аппарата как по величине, так и по направлению. Действие гравитационного поля планеты можно сравнить с пращой. При этом необходимо точно обеспечить пролет аппарата на заданном удалении от ее поверхности. Маневр широко используется в межпланетных миссиях. Впервые был реализован во время полета спутника «Луна-3» в 1959 году для фотографирования обратной стороны Луны.

Так что же нового привнесло понятие «малый спутник»? Ведь еще в 60-х годах ВНИИЭМ [ВНИИЭМ — российское предприятие, которое ранее разработало спутники серии МЕТЕОР и ГОМС для составления прогнозов погоды, РЕСУРС-О и их модификации для наблюдения Земли, льдов мирового океана] разработал и вывел на орбиту для отработки технологии управления угловым движением спутников с помощью электродвигателей-маховиков пару малогабаритных спутников массой около 100 кг («Электро-1» и «Электро-2» — их макет можно и сейчас увидеть в Политехническом музее в Москве); правда, тогда никто не называл их малыми спутниками (ведь и упомянутый выше первый искусственный спутник Земли тоже попадал в этот класс). Да многие исследовательские спутники на заре космической эры по массе вполне попадали в этот диапазон (навигационные спутники Transit, исследовательские GGSE, Magion, спутники серии «Радио» и Oscar и многие-многие другие). Мартин Свитинг (ныне технический директор SSTL [SSTL — предприятие, образованное на базе исследовательской лаборатории Университета графства Суррей на западе от Лондона и занимающееся разработкой, созданием и эксплуатацией микро— и наноспутников], получивший несколько лет назад почетное звание сэра от королевы Великобритании за заслуги в области освоения космоса) в 80-х годах, на заре своей трудовой деятельности, разработал и запустил вместе с коллегами несколько микроспутников, которые назывались «радиолюбительскими», но опять же их никто не называл «малыми».

Оказавшись в середине 90-х годов на Workshop’e, проходившем под эгидой Международной академии астронавтики (IAA) и посвященном малым спутникам, а потом посетив лабораторию Мартина Свитинга, я, будучи знаком с отечественными космическими разработками, с удивлением обнаружил совершенно иной подход к формированию идеологии и организации разработки и создания космических аппаратов. Попробуем сформулировать основные особенности этой идеологии: сочетание классических подходов (законы небесной и теоретической механики, требования по чистоте при интеграции аппарата, предполетные испытания никто не отменял) плюс сокращение традиционных конструкторских и технологических требований к разработке, созданию, запуску и эксплуатации [Таких, как количество экземпляров аппаратов, предоставляемых для испытаний, использование комплектующих в «космическом» исполнении, управление и передача данных через комплекс космической связи и центры управления и т. п.]. Именно отказ от строгого следования второй половине этих требований [Корни которых находятся в понятии «военная приемка» — обиходное название системы контроля качества изделий, поступающих «на вооружение». — Ю.Р.] позволил вовлечь множество университетов и небольших компаний по всему миру в разработку, создание и использование малых спутников.