Журнал "Компьютерра" №756

Качественные системы фирм Amdocs и Comverse (известной отнюдь не только оборудованием прослушивания) тем временем продолжают внедрять все больше и больше стран, включая и Россию. Все подозрения о тайных "черных ходах" в израильской технике связи по сей день формально остаются лишь домыслами, поскольку ни одной закладки еще никто и нигде публично не продемонстрировал. Впрочем, никто их пока всерьез и не искал.

Голландский вариант

Оборудование Comverse/Verint для легального перехвата коммуникаций используют правоохранительные органы десятков стран. Включая и Нидерланды, где хватает политиков, свято чтящих принципы демократии и пытающихся вынести на открытое обсуждение деликатные моменты в тайной работе полиции и спецслужб. Благодаря этому стало известно, что голландцы получали первые предупреждения о "черном ходе" в израильской аппаратуре прослушивания еще в 1998 году. Но главный скандал разразился в 2002-м, очевидно под влиянием взрывной публикации Fox News в США.

При новых разборках стало известно, что между голландской спецслужбой перехвата LIO и разведкой AIVD с одной стороны и израильтянами с другой было заключено "джентльменское соглашение", согласно которому оборудование Comverse продается со значительной скидкой, но за это доступ к обслуживанию техники будут иметь только специалисты компании. О предоставлении исходных текстов программ речи и тут не шло.

В итоге израильские специалисты получили постоянный доступ к аппаратуре прослушивания, причем все процедуры регулярного обслуживания (включая замену магнитооптических дисков) проходили исключительно с использованием национального языка Израиля (вплоть до специальных клавиатур на иврите). Короче говоря, голландцы не имели ни малейшего представления о том, что происходит при сервисных манипуляциях. При этом оплата израильского премиум-обслуживания обошлась гораздо дороже самого оборудования.

ГОСТИНАЯ: Можно ли достичь этической безупречности?

Автор: Дмитрий Шабанов

Пришлось мне на днях посетить круглый стол, посвященный внедрению в университетскую практику биоэтичных методов. Речь шла вот о чем. Можно учить студентов брать кровь у крысы из хвоста на настоящих, живых крысах. То же можно делать на "игрушечной", пластиковой крысе. Можно набивать руку, зашивая разрез на коже живой крысы под наркозом. Можно делать то же самое на искусственной коже.А знаете, сколько стоит пластиковая крыса? Полторы тысячи долларов. И это не так много. Пластиковая собака для упражнений ветеринаров стоит пятьдесят тысяч.

Физиолог, который представлял новую методику, был весьма умерен в своем стремлении заменить работу с крысами работой с моделями. Он считает, что работать с живыми объектами нужно все равно, а задача моделей - лишь сокращать расход животных и уменьшать их страдания. Я полностью согласен с таким подходом, но кому-то он кажется малодушным. Уж если избавлять крыс от страданий, то избавлять до конца! А тут еще один из студентов спросил, что дешевле - резать живых крыс или использовать дорогую, но многоразовую игрушку. Его осудили за цинизм: речь идет о милосердии, а он думает о деньгах…

Думаю, прежде всего тут следует решить - абсолютной или относительной ценностью является жизнь экспериментального животного и вообще иного существа. Для профессиональных борцов за права животных ситуация ясна: убийство живого существа является разрушением абсолютной ценности! Для характеристики способа мышления природоохранников приведу выдержку из работ Владимира Борейко[Сам Борейко допускает ситуации, когда причинение ущерба другим существам оказывается простительным, но при этом поддерживает бескомпромиссных борцов с действительностью.], яркого пропагандиста "экологической этики": "Сторонников экологической этики часто критикуют, что большинство их предложений неосуществимо. <…> Этика - это наука о должном, а не о возможном"[ www.ecoethics.ru/b06-4.]