Журнал Наш Современник №7 (2001)

А куда же власть смотрела? А как в сказке: высоко сижу, далеко гляжу. То в славное прошлое: вся Святая Русь как на ладони. То по сторонам: ишь как границы Российской империи раздались! То в светлое будущее: а там коммунизм не за горами... А в корень зреть не царское дело; завелась крамола? — искоренить, и вся недолга. Царь-плотник Петр Романов черной работой не гнушался: насобачившись владеть топором, собственноручно рубил головы оппозиции, и отнюдь не аллегорически, а в самом что ни на есть прямом смысле. Начало нового дня российской истории — утро стрелецкой казни. Откройте учебник и еще раз полюбуйтесь шедевром Сурикова... Власть прорастает во все поры общества метастазами прямого управления. Административно-хозяйственная система; да, но не только: еще и административно-культурная. Век Просвещения на нашей почве выродился и выразился в трагикомической фигуре Тредиаковского — не то придворного пиита, не то литературного лакея. В персоне Державина счастливо совместились художник и чиновник; но это исключение. Грибоедов сформулировал разрыв, случившийся в России между долгом и свободой: “Служить бы рад, прислуживаться тошно”.