Журнал Наш Современник №8 (2001)

Они были совершенно разными по жизненному опыту и привычкам, по мечтам и увлечениям. Их объединял флот, корабль и служение Родине. Их навечно объединила общая страшная судьба.

...Металлическая дверь открылась с таким звуком, как открывается кремальера, и мы оказались в казарме атомного ракетного подводного крейсера “Курск”. Отсюда экипаж ушел в свой последний поход. У входа в опустевшую казарму нас встречает плакат “Гордись службой на АПРК “КУРСК”. По ней меня водит чудом оставшийся в живых боцман “Курска” мичман Николай Алексеевич Мизяк. Ряды матросских коек с аккуратно заправленными одеялами. На них так же аккуратно сложенные тельняшки с бескозырками сверху. Ряды и ряды бескозырок... За каждой — оборванная жизнь... Вот комната отдыха, умывальник...

В умывальнике личного состава разбитое зеркало. Боцман смотрит на него и хмурится, затем произносит, глядя куда-то в сторону:

— Два месяца назад разбили! Я еще тогда подумал, не к добру это!

* * *

Любой корабль начинается с командира, а потому, говоря об экипаже “Курска”, надо прежде всего сказать о его командире Геннадии Петровиче Лячине.

Не все в службе Геннадия Лячина складывалось просто. Он уже был опытным командиром ракетной дизельной подводной лодки, когда в результате очередного реформирования его корабль приговорили к списанию. Перед командиром встал вопрос, что делать дальше, где и кем служить? Разумеется, можно было бы найти береговую должность, но он хотел плавать, а потому пошел старшим помощником в экипаж к своему однокашнику по училищу. Что значит идти старшим помощником, когда ты уже постоял хозяином на ходовом мостике, понять может только моряк. Не год и не два ходил Геннадий Лячин в старпомах, а целых пять лет. За это время изучил новую для него атомную технику, сдал все допуски и после ухода в запас первого командира “Курска” был, как наиболее достойный, назначен на его место. В Видяево я услышал такую фразу о нем: “Это был наш последний океанский командир!” Да, он был океанским командиром, потому что имел за плечами четыре боевые службы. Но дай Бог, чтобы он не был последним.

Сколько фотографий командира “Курска” я ни встречал, на всех его лицо озаряла улыбка. В штабе дивизии на одном из стендов я увидел старый снимок: Геннадий Лячин вполоборота за пультом в центральном посту. На лице немного застенчивая улыбка. Подпись гласит: “Лучший СПК (старший помощник командира) капитан 2 ранга Г. Лячин. Бывший командир Б-304. Утвержден военным советом СФ на должность командира АПРК”.