Журнал «Парус» №90, 2023 г.

– Ох-ох-ох! Вот тут возле изголовья вы пристроили для меня les Saintes 'Ecritures . А в Библии говорится, если помните: «Не заботьтесь о том, что вам есть и что пить». Во всей жизни не надо заботиться. А Вы мне предлагаете в конце жизни, перед самой смер-тью позаботиться о чревоугодии. Набью брюхо как следует, точнее, как не следует, и с тяжёлым желудком и подташниванием – под лезвие, под нож. Вот уж удовольствие-то! Вот уж последнее желание-то! – осуждённый не скрывал язвительной иронии.

– Но я же сказал, что выполним любое ваше желание! Можете заказать что-нибудь лёгкое: устриц, салат из королевских креветок с базиликом, салат из горячего козьего сы-ра в хрустящем тесте и ветчины-гриль. Или terrine de foie gras de canard mi-cuit…

– Вы меня с ума сведёте. Полупрожаренная печёнка утки? В моём желудке? Про-стите за невольную рифму. И как вы себе это представляете: я, с полным желудком ути-ной печени, засовываю злополучную голову в гильотину… Кстати, голову-то вы потом приклеиваете как-нибудь? Для похорон-то? Всё же на Страшный суд я хотел бы с голо-вой, а не только с телом. А до меня дошёл слух, что вы голову пристроите у меня между ног. Просто ужас какой-то!

– Пришьём, приклеим, присобачим, – Служитель опять не смог побороть раз-дражение, – но вы каждый раз поёте не о том! Теперь вы на будущем зациклились. Что будет – то будет. А сейчас перед вами большой выбор. Напомню: любое самое редкое блюдо. Подумайте, что бы вы хотели: salade de g'esiers de volaille…

– Салат из утиных желудочков? Нет, это не для меня!

– Уже лучше! Вы постепенно принимаете правила игры!

– Какой игры? Для вас моя казнь – игра?!

– Ну, тогда cassolette de douze escargots, beurre d’ail?

– Вы издеваетесь? Горшочек с двенадцатью улитками в чесночном масле? Меня вырвет, простите за подробности.

– А как вам куриные потрошка? Чем откликнулся ваш желудок при этих словах? Уж не говорю про пищевод.

– Оставьте ваш пожирательный натурализм Гаргантюа и Пантагрюелю. Меня вы-рвет, а не стошнит.

– Разница небольшая. Я навожу вас на мысль, что хорошо бы вам самим выбрать свои любимые или самые необычные блюда. Такие, о которых вы только мечтали, даже, может быть, никогда в жизни и не пробовали. Но мечтали вкусить, а? – Служитель сме-нил лёгкое раздражение на полузаметный налёт издевательства пополам с насме-шкой.

– А у меня в голове – одна картинка: мне отрубают черепушку, а тело с набитым желудком шлёпается на помост, или куда оно там у вас падает-то? В ящик? Прямо в гроб? Как вам такая сценка? Не лучше ли с пустым брюхом?

– Наше дело предложить, ваше дело – отказаться. Не хотите – не надо. И если вам так уж интересно, скажу, что четыре тела в год мы выдаём гильдии хирургов на науч-ные цели.

– Ужас! Чтобы меня патологоанатомы или даже студенты искромсали на кусочки! Кошмар!

– Будем надеяться, что вас похоронят на кладбище.

– А где именно?

– На этом кладбище выделили специальный участок для казнённых. Там только безымянные холмики.

– И к чему такие меры?

– Почти у каждого знаменитого преступника есть масса почитателей и подража-телей, они устраивали сходки у могилы смертника.

– Но ведь тогда захоронения можно перепутать.

– Не беспокойтесь, в кладбищенских документах все могилы пронумерованы. Ошибки быть не может. Через несколько лет гроб выдают родственникам для перезахоро-нения. Так что для начала вы полежите во временном пристанище без имени.

– …Пристанище… без имени… временно, – эхом откликнулся приговорённый.

– Вы отвлекаете меня от главной темы. Насколько я понял, в предсмертный вечер вы предпочитаете остаться в своей камере в одиночестве. Тоже выход, – Служитель ус-тало подвёл итог разговора и встал вполоборота к двери.

– Постойте-постойте! Зачем же так сразу?! А другие смертники, какие желания заказывали?

– К чему вам это?

– И всё же…

– Ну… чаще всего дорогой обед, вино, сигары…

– А что-нибудь необычное? Не тривиальное?

– Ну… один художник попросил, чтобы ему в камеру на всю ночь принесли кар-тину Делакруа из музея.

– И принесли? – впервые за время диалога в голосе приговорённого прорезался живой интерес.

– Конечно, на то оно и последнее – это желание. Правда, ему доставили хоро-шую копию.

– Предсмертное надувательство, значит. А ещё?

– Да вы над своим пожеланием подумайте. К чему Вам чужие, заимствованные?! Не надо повторяться.