Журнал «Приключения, Фантастика» 2 ' 96

Вскоре стало совсем светло, над лесом появилась багровая макушка солнца. Было оно справа от меня, значит, едем на север. Такой курс меня устраивал, если бы мог, крикнул бы водителю: «Так держать, военный!» Осталось определить, в каких краях мы находимся. Дорожные указатели мне не видны, привстать надо, а это делать рискованно, могут заметить со встречной машины. Поэтому я изредка выглядывал из-за борта автомобиля, пока на обочине встречной полосы не заметил большой синий щит с написанными белой краской названиями трех населенных пунктов и расстояниями до них. С географией у меня в школе слабовато было, на службе чуток натаскали, но не настолько, чтобы сразу догадаться, что такое Припять и где она находится. Вроде бы речка такая есть и вроде бы на Украине, а может и не речка, а город и не на Украине, а в Белоруссии. В общем, где-то что-то такое есть в тех краях, куда мне надо. Да и в ломку было вылезать из машины и пешедралом добираться до Беловежской пущи. Когда-нибудь все равно приедем, тогда и отправимся топтать землю…

Машина начала сбавлять ход, посигналила. Я подполз к правому борту, прильнул к щели между досками. Чуть впереди белела будочка из свежеоструганных досок. Из нее вышел солдат с автоматом на плече. Правой ладонью солдат хлопал по рту, наверное, зевал. Трудная у бедолаги служба — не дают спокойно поспать. Автомобиль ехал все медленнее, видимо, водитель выжал сцепление. Солдат вышел на дорогу и исчез из поля зрения. Зато теперь мне стал виден щит на обочине. На белом фоне большими красными буквами было написано:

СТОЙ!

ОПАСНАЯ ЗОНА!

РАДИОАКТИВНОЕ ЗАРАЖЕНИЕ!

Доездился! Видать, на ракетную точку привезли. И из машины не выпрыгнешь, солдат заметит. Вот он — морда заспанная, придерживает рукой поднятый шлагбаум — свеже-струганный брус с поперечными красными полосами — и зевает. Ничего, мимо такого я как-нибудь проскочу. Впрочем, и проскакивать незачем, ведь забора или колючей проволоки не видно, ракетная точка не огорожена. А может тут что-нибудь другое?..

И тут меня осенило: Припять — это ведь Чернобыльская атомная электростанция, взрыв там был в конце апреля! Вот так-так! Ну и влип же я — из одной зоны сбежал в другую!..

Я перебрался на насиженное место у заднего борта, уперся в борт ногами и закурил папиросу. Да, делишки! Что ж мне теперь делать? Назад — далековато, вперед — рентгенов нахватаешься под завязку. Хотя, всё не так уж и плохо. Радиации я не шибко боюсь, служил на атомной подлодке и ничего — не лысый и жена не жалуется. Приходилось даже реактор ремонтировать. Ну, не сам реактор, а какую-то там систему, труба в ней треснула, утечка была охлаждающей жидкости. Работали по полчаса. Одели меня в скафандр, сунули в руки тазик со спиртом — вперед! Тазик оставляли в «предбаннике», а когда возвращались из реакторного отсека, обтирали спиртом скафандр. В «предбаннике» я снял шлем и отхлебнул из тазика самую малость, на пару пальцев. Спиртуган чистый, градусов под сто, и в отсеке температура тоже под сто, вставило меня, дай Боже, через полчаса не только руками и ногами, а и языком еле ворочал. Выходит, что не из-за радиации, а из-за опьянения так мало работал каждый. Пили же все, потому что пьяного никакие нейтроны-протоны не берут. Меня во всяком случае не взяли и Мишку, другана моего, тоже: уже двух пацанов настрогал, как сообщил мне лет десять назад в письме. Эх, Мишаня, топать мне еще до тебя и топать, и неизвестно, доберусь ли. С такой прической как у меня трудно будет проскочить, самое лучшее — отсидеться где-нибудь пару месяцев, пока стану похож на нормального человека и милиция обо мне подзабудет. И безопасней этой опасной зоны ничего не придумашь.

А почему бы и нет? Радиации я не боюсь, к станции лезть не буду, не пацан — бестолково рисковать разучился; людей здесь нет, выселили всех, если верить газетам, уверен, что все шмотки и жратву с собой они не утащили, можно будет одежонку подобрать поприличней и чуток поднажрать мордень. Одна беда — опять под охраной жить буду, опять в зоне. Но теперь я ведь свободный человек: хочу — здесь живу, не хочу — свалю куда хочу.

Грузовик, набирая скорость, покатился по длинному спуску. Мимо нас просвистела встречная машина, первая за все время езды. Я привстал и увидел пятнистый, приземистый, похожий на надувшуюся лягушку бронетранспортер. Кажется, приближаемся к пункту разгрузки. Пора мне десантироваться. Я подождал, пока бэтээр скроется из виду, а мой грузовик, взбираясь на подъем, окончательно выбьется из сил и будет ползти еле-еле. Выпрыгнул удачней, чем запрыгнул, — с первой попытки! И сразу нырнул в придорожные кусты, успев заметить, что машина чуть вильнула вправо. Увидел меня военный или нет? Кажется, нет, по крайней мере, не остановился, покатил дальше, постепенно исчезая, будто всасывался в дорогу. Счастливого ему пути — семь километров асфальта под колесами! А мне — безлюдных тропинок, вроде той, что шла по лесополосе параллельно дороге. Я пошел по ней вниз: вниз всегда легче, а меня что-то на сон потянуло, сказывалась пробеганная ночь.