Оно спешит скрыться за горизонтом и окрашивает саванну е оранжевые цвета. Песок, земля, глиняные изгороди приобретают красноватый оттенок. Воздух наполняется вечерними звуками — резким писком огромных летучих мышей, урчаньем африканских лягушек и пронзительной песней цикад.
В эти часы на дорогах Республики, у мостов, разъездов можно встретить юношей и девушек с трехцветной повязкой на рукаве. Они останавливают путников, проверяют автомашины — следят за тем, чтобы враг не перешагнул границу родины. Враг — это контрабандное оружие, саботаж, диверсия. Это и спекуляция.
«Отряды бдительности» — так назвал их народ. Они созданы людьми, осознавшими, что дело Республики — это их дело.
И когда солнце скрывается за горизонтом, на фоне неба, догорающего пурпуром заката, можно увидеть символическую фигуру с винтовкой за плечами. Это простой малийский парень или девушка, стоящие на страже завоеваний Республики.
Африканский рынок... Сюда везут то, что родит эта земля, нашедшая, наконец, своих настоящих хозяев — терпеливых, преданных и упорных. Правда, еще не богаты плоды африканской земли, истощенной арахисом. Колонизаторы хотели превратить страну в огромную плантацию земляного ореха. Но даже арахисовое масло отжималось в маслобойнях Марселя и Ниццы и возвращалось сюда чудовищно вздорожавшим. Только теперь земля начинает давать то, что необходимо человеку, работающему на ней Сегу — небольшой провинциальный городок на берегу Нигера. Каждое воскресенье здесь устраивают ярмарку. Сотни пирог, груженных фруктами, овощами, посудой из тыкв, изделиями ремесленников, всякой всячиной, причаливают к набережной городка. Неистовый ливень красок выливается, в этот день на улицы Сегу. На обширных площадях и в тени деревьев, под навесами из тростниковых циновок — всюду яркие нарядные женщины, мужчины в широких светлых бубу с огромными связками долбленых тыкв на голове. И все это гудит, кричит, усмехается...
Фото Ю. Альдохина
Суоми - страна фестиваля
Лахти
В первый вечер Лахти встретил нас сверкающими квадратами стекла, камня, алюминия и стали, лампочками-свечками рождественских елок, установленных прямо посреди тротуаров, гирляндами хвои.
— Хювяя пяйвяя! Здравствуйте! И скорее! — Не дала нам оглядеться светловолосая и курносая Эйла Сирнеле. — Нас уже ждут члены общества «Финляндия—СССР»!
Рабочий дом. Раньше здесь была типография. Как и все такие дома-клубы в Финляндии, он переоборудован руками самих хозяев — членов демократических организаций.
Чистая большая комната с голыми стенами. Два шкафа, обклеенные рекламными плакатами оранжада. Столы — простые доски, уложенные на козлы. По обычаю, хотя ярко светят электрические лампы, в черепках, обернутых станиолем, слабо мерцают свечки.
— Мы очень рады, что так много советских гостей пришло сегодня в наш рабочий дом. — Лицо Эйлы разгорелось, рукава кофточки засучены по локоть.
Наш гид Эйла — секретарь губернской организации общества «Финляндия—СССР». Этот пост раньше занимал ее муж. Сейчас он по приглашению Союза советских обществ дружбы с зарубежными странами учится в Московском университете — и она работает вместо него.
— У нас правило, — говорит Эйла. — Сначала поют хозяева, потом — гости.
И она запевает шуточную народную песню.
Дружно поют хозяева. Начинаем подтягивать и мы. Всего несколько минут, как мы встретились с этими людьми, но уже чувствуем себя легко и просто.
Утро в Лахти. Еще в предрассветной тьме на торговую площадь в самом центре съезжаются грузовики и подводы, лимузины и лакированные фаэтоны в упряжке, тракторы с прицепами и тачки. И вот уже вся площадь заставлена палатками, киосками, столиками, светится огоньками. Здесь все — овощи, фрукты, изделия ремесленников, продукция патентованных фирм — и даже живые цветы в декабрьский снег и мороз: горделивые тюльпаны на тонких бледно-зеленых ножках, душистые гвоздики, хризантемы... Живые цветы мы встречали в Финляндии повсюду: на базарах и за витринами магазинов, в квартирах, отелях и школьных классах. То, чем обделила страну природа, люди стараются восполнить в бесчисленных оранжереях и теплицах.
В час дня торговля прекращается. Площадь пустеет, и уже ничто не напоминает о базаре.
Мы стоим на лесистом холме у высокого обелиска из красного гранита. На камне высечено: «За идею братства вы шли на смерть, чтобы солнце свободы взошло над страной».