Журнал «Вокруг Света» №04 за 1975 год

Один из самых больших поселков недавних крестьян расположен в европейской части Стамбула всего в нескольких кварталах от центральной гостиницы города. В поселке я разговорился с турком, который всего лишь два месяца как приехал из деревни.

— Мне еще повезло, потому что моя деревня довольно близко от города — 200 миль. Почти всю дорогу мы шли пешком. И я, и моя жена, и четверо детей, и теща. Конечно, пока нам здесь одиноко, но скоро сюда приедут и мои двоюродные братья. Мне посчастливилось получить работу на текстильной фабрике. Конечно, жаль было покидать родные места, но там на жизнь не заработаешь. А ведь мне всего двадцать восемь...

Пока мы беседовали, его жена тут же, на улице, стирала белье, а теща жарила рыбу на крошечной печурке в маленькой кривобокой пристройке, в которой ютилась вся семья.

— Просто невозможно приостановить миграцию из деревень в Стамбул, — признает доктор Атабей. — Каждый имеет право искать для себя лучшей жизни и выбирать место, где он хочет жить. Но мы обязаны обеспечить им хотя бы минимальные общественные услуги. Ту же воду. В Стамбуле ежедневное потребление воды составляет 35 галлонов (Галлон — 3,78 л.) на человека — в два раза меньше, чем в других больших городах.

Да, Стамбул давно страдает от нехватки питьевой воды. Сидя в кабинете мэра в ультрасовременном здании муниципалитета, я видел в окно внушительные остатки византийского акведука, построенного в 378 году, чтобы дать городу воду из окрестных рек. По словам Атабея, сейчас дефицит намечается покрыть путем строительства дамб и создания водохранилищ.

— Мы заканчиваем разработку проекта, который удовлетворит потребности Стамбула до 2020 года. Однако, помимо воды, есть и другие жгучие проблемы. Транспорт, необходимость ежегодно увеличивать производство электроэнергии на 13—15 процентов и, наконец, отвратительная телефонная сеть.

Как и во многих европейских и азиатских городах, стамбульский телефон — это орудие пытки. Были случаи, когда даже по-настоящему стойких людей он доводил до слез. Дозвониться до нужного абонента с первого раза — это все равно что получить главный выигрыш в общенациональной лотерее

— А канализация? — продолжал перечислять свои проблемы Атабей. — До моего избрания на пост мэра в 1968 году все канализационные магистрали выводились в реки или море. Значительная же часть города довольствовалась выгребными ямами. Мы уже составляем планы, чтобы исправить это положение. Канализационные трубы будут выведены на дно Босфора...

Дело в том, что в проливе существуют три слоя воды. Верхний течет с севера на юг, из Черного в Мраморное море, средний — более или менее неподвижен, а нижний — на север.

Через неделю вместе с мэром я поехал в Бейкоз, административный центр одного из 14 округов, составляющих Стамбул. Сам Бейкоз — старый и очень живописный рыбацкий поселок, имеющий свой кинотеатр, торговую улицу с магазинами и несколько отличных ресторанов, стоящих на сваях над Босфором. Во времена Османской империи здесь находились загородные резиденции султанов. Теперь Бейкоз сильно разросся — его население уже перевалило за 80 тысяч, и он разбит на 15 подрайонов, пять из которых заполняет беспорядочное скопище невзрачных жилищ скваттеров. Такие поселения в Стамбуле называют «геджеконду», что можно перевести как «выросшие за ночь». Дело в том, что, даже найдя работу, приезжие редко переселяются из этих наскоро сколоченных лачуг. Они предпочитают просто добавлять к ним новые пристройки. Поэтому о возрасте поселка скваттеров можно судить по размеру домов.

— Подумайте сами, разве можно проложить здесь приличные дороги? — сетовал мэр, пока наша машина петляла в хаосе холмов и разнокалиберных хижин. — А как провести сюда воду? Или канализацию?

Атабей велел, шоферу остановиться, и мы направились к небольшой кофейне. Моментально мэра окружила толпа оживленно жестикулирующих жителей Бейкоза с петициями по поводу все тех же наболевших вопросов: дороги, вода, канализация. Атабей обещал им сделать все возможное.

Распрощавшись с мэром Стамбула, я поехал на юг вдоль азиатского берега за двадцать миль к Мраморному морю. Мимо проносились ялы — построенные еще в прошлом веке добротные деревянные виллы, где отдыхали зажиточные стамбульцы. Еще совсем недавно этот район оживал лишь летом и пустел зимой. Сейчас здесь постоянно проживает четвертая часть населения города, причем согласно прогнозам в ближайшие 10 лет эта цифра возрастет до 40 процентов.

И все же азиатская часть Стамбула — Ускюдар производит впечатление тихого зеленого пригорода. Весной деревья багряника придают холмистому пейзажу какой-то алый оттенок. Да и жизнь здесь по-деревенски неспешна. Однако сегодня крестьянин с плугом, присевший отдохнуть, когда лемех наткнулся на большой камень, с завистью смотрит на безупречную борозду, которую проложил на морской глади далеко внизу корабль...