Журнал «Вокруг Света» №04 за 1981 год

Они обнимаются по-мужски, крепко. Потом — с Сергеем Павловичем, генералом Каманиным. Сергей Павлович смотрит на Юрия ласково и спокойно. Отец, провожающий в трудный и опасный путь сына, ни взглядом, ни словом не открывающий свое волнение и тревогу.

— Ну, Юрий Алексеевич, пора. Нужно садиться!

Обнялись в последний раз. Юрий отходит от провожающих. Я поддерживаю его под руку. Поднимаемся на пятнадцать ступеней лестницы к дверке лифта. Здесь, на площадке, он чуть задержался, повернулся к провожающим, поднял руки в приветствии: «До свидания, Земля, до свидания, друзья!»

Вот мы в кабине лифта. Две минуты подъема — и верхняя площадка. Подходим к открытому люку кабины. Юрий осматривается и, улыбнувшись нашим монтажникам, спрашивает:

— Ну как?

— Все в порядке, «первый» сорт, — как Сергей Павлович скажет, — отвечает ему Володя Морозов.

— Раз все, в порядке — садимся.

Федор Анатольевич, мой коллега по смежной организации, с одной стороны, я с другой, помогаем Юрию подняться, закинуть ноги за обрез люка и лечь в кресло. Почти сразу он начинает проверку систем кабинного хозяйства — кресла прежде всего. Хорошо слышны его ответы на вопросы «Земли». Проверка идет без осложнений. Все в порядке. Словно по-другому и быть не может, не должно. Минут пятнадцать пролетают как одна. Уже восемь часов. Тут же слышу голос Юрия:

— Вас понял, объявлена часовая готовность. Все в порядке, самочувствие хорошее, настроение бодрое!

Ну а нам теперь предстоит самое последнее и по-человечески самое трудное: проститься с Юрием и закрыть люк.

Мгновение — тяжелая крышка поднята на руки. Протискиваюсь в кабину, Юрий улыбается, подмигивает. Обнимаю его, крепко жму руку и, похлопав по шлему, выбираюсь, чуть отхожу в сторону. Что-то хочется еще сказать, но что? Все сказано, все ему известно. Крышка накинута на замки. Руки, словно автоматы, перехватывая пальцами, быстро навинчивают гайки замков. Морозов тут же подтягивает их специальным ключом.

Тревожный, настойчивый зуммер телефона, взволнованный голос:

— Почему не докладываете? Как дела у вас?

— Сергей Павлович, полминуты назад закончили установку крышки.

— Правильно ли все установлено? Нет ли перекоса?

— Правильно, Сергей Павлович. Все нормально.

— Вот в том-то и дело, что ненормально! Нет КП-3!

Я похолодел КП-3 — это контакт, сигнализирующий, что крышка люка установлена правильно.

— Что можете сделать для проверки контакта? Успеете снять и снова установить крышку?

— Успеем, Сергей Павлович, только передайте Гагарину, что будем открывать люк!

Никогда не забуду я эти минуты, никогда не исчезнет из памяти спокойный, с хитринкой взгляд Гагарина, когда мы сняли крышку, и тихонечко насвистываемый им мотив любимой песни «Родина слышит, Родина знает, где в облаках ее сын пролетает...»

Право, слова Сергея Павловича о полном порядке с этим злополучным КП-3 теперь воспринялись как нечто совсем уже несущественное.

Калейдоскоп воспоминаний поворачивается еще раз. Когда это было? В помещении нового светлого и чистого, как операционная, цеха главной сборки вдоль стен на ажурных подставках — части приборных отсеков кораблей. Рядом несколько массивных, шершавых, покрытых толстым слоем теплоизоляции шаров. Это спускаемые аппараты. Около них монтажники в белых халатах. Чуть в стороне, на высокой подставке с кольцевым помостом вокруг, собранный корабль.

Мы готовились к примерке специального кресла — рабочего места космонавта в корабле. И вот, помню, в этот памятный день к нам впервые приехали будущие космонавты. Они пришли в цех вместе с Королевым. А перед этим, как мне тут же рассказал начальник Центра подготовки Евгений Анатольевич Карпов, они побывали у Сергея Павловича в кабинете. Интересный там состоялся разговор. Речь шла и о ближайших задачах, и завтрашнем дне космонавтики, о тяжелых кораблях будущего, об орбитальных станциях, оборудованных для длительной жизни и работы в космосе, о планетолетах.

— Ты знаешь, мне запомнились его слова «До войны ученые считали, да и конструкторы тоже, что не хватит жизни, чтобы пробиться к звездам. Мы, правда, верили, что все же проникнем в космос. Но вот когда? В начале пятидесятых годов стало ясно путь к звездам будет открыт в ближайшее десятилетие. И, как видите, мы не ошиблись. Мне кажется, в Сергее Павловиче удивительно сочетаются реальность и фантастика. Он так частенько и говаривал ребятам: «Давайте помечтаем, я люблю мечтать. Без этого, знаете ли, я не представляю своей работы!»