Журнал «Вокруг Света» №05 за 1971 год

Как и другие крупные алхимики, Джабир не чурался медицины и считался лучшим врачом в Багдаде. По его просьбе халиф посылал гонцов в другие страны разыскивать книги древних греков, и Джабир редактировал переводы. Джабир был универсальным гением. Среди его трудов была книга астрономических таблиц, комментарии к Эвклидовой геометрии, диалоги с Птолемеем, труды о талисманах и военных машинах, по философии, логике и движущимся автоматам. Последние годы жизни Джабир провел в родной Куфе, редко выходя из дома, и лишь поток его новых книг свидетельствовал о том, что мудрец жив.

Джабир был первым алхимиком (и химиком также), который ввел в науку понятие количества, дозы. Он полагал (это его изобретение на многие сотни лет определило все развитие алхимии), что все металлы образуются в земле в виде союза серы и ртути. Так как эти вещества не встречаются в совершенно чистом виде, то в зависимости от степени их чистоты и происходит то свинец, то олово, то золото. В своей «Книге равновесия» он доказывает, что простое соединение веществ еще не приведет к нужным результатам: в материальном мире царствуют строгие законы, и все качественные различия зависят от количественных.

У Джабира было множество последователей и учеников, некоторые из них оставили видный след в науке. Все они верили в возможность превращения металлов. И лишь один из них, великий Авиценна, сумевший значительно обогнать свое время, относился к алхимии скептически. В одном из своих трудов он пишет об алхимических процессах, но кончает абзац словами, что не намерен более заниматься алхимией, ибо это пустая трата времени. (Интересно, что в ранних европейских переводах Авиценны эта фраза была опущена переводчиком, которому, видно, было стыдно за столь прискорбные заблуждения великого ученого.)

В это время Западная Европа об алхимии ничего не знала. До XII века единственным путем, по которому можно было обменяться с арабами информацией, были крестовые походы, участники которых алхимией не интересовались.

Однако после того, как крестоносцы обосновались на святой земле и кое-что узнали о ее жителях, оказалось, что арабы во многом, далеко обогнали европейцев. Научные знания мусульманского Востока проникали в Европу и из завоеванной арабами Испании. Так что рано или поздно европейцы должны были познакомиться с алхимией.

Считается. что это случилось в середине XII века и пионерами в этом были два молодых человека, англичанин и немец, бродячие студенты, которые добрались до Испании и там зарабатывали на жизнь переводами, ибо у них хватило терпения выучить арабский язык. В 1141 году они по заказу одного епископа перевели на латынь коран, а в 1144 году один из студентов, Роберт Честерский, перевел на латинский язык «Книгу учений об алхимии». В конце перевода стоит дата окончания работы: 11 февраля. Так что мы можем с точностью до одного дня сказать, когда алхимия пришла в Европу и начала свое триумфальное шествие по ее государствам. В течение следующих ста лет были переведены все основные научные и философские труды арабов. Только в XIII и XIV веках в Европе появляются собственные алхимики, которые на основе знаний, почерпнутых у арабов, стараются развивать алхимию дальше. Даже терминологию европейские алхимики сохранили арабскую и, если писали собственные труды, выдавали их за недавно найденные арабские рукописи. И сегодня мы произносим арабские алхимические термины, не подозревая, что они имеют к алхимии хоть какое-нибудь отношение. Например, алкоголь, азот, эликсир, нафталин.

Пленник папы римского

В средневековой Европе, задавленной властью христианской церкви, алхимия стала одной из немногих отдушин для науки, дала возможность приложить к конкретному делу свою склонность к научному исследованию.

Не удивительно, что вплоть до расцвета Возрождения все более или менее известные европейские мыслители так или иначе были связаны с алхимией. Но если алхимия становилась для них делом жизни, то вело это чаще всего не к гениальным озарениям, а к великим заблуждениям.

Чтобы не быть голословным, стоит поведать историю жизни крупнейшего мыслителя европейского средневековья Роджера Бекона.

Учился Роджер Бекон в Оксфорде, затем уехал в Париж, где получил звание магистра, и в 1250 году вернулся на родину. Как и многие другие ученые, Бекон вступил в монашеский францисканский орден, так как это давало защиту от суеверной толпы и корыстолюбивых властителей.