Журнал «Вокруг Света» №05 за 1995 год

10 июня в три часа ночи из Шереметьево в Пекин вылетел ИЛ-62, в котором находился и я, летящий за рубеж первый раз. Через 7 часов самолет пошел на снижение. Внизу сильная пылевая дымка, укрывающая невысокие, заросшие горы. Опыт путешествий по Каракумам подсказывал, что внизу сильнейшая жара.

Выхожу наружу, упругая волна горячего воздуха обливает жарким потом. Кажется, что бетон раскален добела и пышет нестерпимым жаром. Струйки пота бегут по спине, весь мокрый шагаю вместе со всеми в здание аэровокзала. В проходах много встречающих с плакатами типа: «Фирма «Восход», «Господин Медведев». Меня не встречает никто. Вспоминаю слова председателя Союза фотохудожников, что проблем не будет — обязательно встретят. Что делать? По-английски знаю десять слов, по-китайски ни одного, не знаю даже, куда ехать.

Из гущи плакатов вдруг вырос плакат с надписью «Господин Риабков». Сердце радостно забилось, я шагаю навстречу невысокой симпатичной девушке с огромным букетом цветов, что-то лепечущей по-английски.

— Ноу андестенд, аи вери бэд спикинг ин инглиш — выдавливаю вымученную фразу. (Не понимать, я плохо говорящий в английски — прим. ред.)

Тут же передо мной вырос молодой человек.

— Ошень приятно нам ф Китай, я немного говорю по русский.

Я-Ли.

Мы едем в отель «Минцзу», микроавтобус летит на большой скорости по скоростной, великолепной дороге. Навстречу выплывают пирамидальные деревья, незнакомой формы дома, зеленые поля. Минут через двадцать въезжаем в Пекин, он поражает масштабами, широченными проспектами, множеством роскошных зданий и небоскребов. В отеле нас встречают официальные представители корпорации «Лаки». Говорят только по-английски, безукоризненно одеты, все суют визитки. Но что-то в них чувствуется глубоко знакомое, почти советское.

В номере я врубаю кондиционер на всю катушку и засыпаю нездоровым сном.

В семь часов вечера меня будят, я с трудом поднимаю отяжелевшую голову и смотрю на переводчика Ли.

— Сейчас кусать пойдем, одевайтесь, пожайинуста.

Шагаем по расплавленному асфальту, кругом мчат велосипедисты, и каждый норовит задавить меня. Я все время увертываюсь, удивляясь, почему они не давят переводчика Ли, симпатичную девушку Вэн, мистера Лио и других моих попутчиков. Ответ я нашел через несколько дней, в другом городе, куда нас повезли на экскурсию. Оказывается, на велосипедистов не надо просто обращать внимания: они сами объедут.

Заходим в столовую напротив отеля, запахи иноземной пищи щекочут ноздри. Стол постепенно покрывается множеством тарелок с едой. Ни вилок, ни ложек нет. Мне подали две палочки.

— Возьми одна, как пенсил другой вот так, — объясняет Ли.

Пытаюсь что-нибудь ухватить, но все скользкое, тянучее, липучее, блестящее жирным блеском. С трудом ухватил какую-то липучку, но и этот кусок еды упал на стол, так и не дойдя до моего рта. Я весь взмок, пальцы от неудобства держания палочек почти судорогой сводит, но ухватить ничего не удается. Подали жареные орешки, это взять полегче. Мистер Лио руководитель внешнеэкономических связей корпорации «Лаки», говорит по-английски:

— Теперь мне понятно, почему вы хорошо фотографируете, вы так быстро научились работать палочками.

В его словах заключена хитрая лесть с двойным дном.

На следующий день просыпаюсь бодрый и крепкий.

Днем мы поехали на экскурсию по императорскому дворцу. Территория дворца начинается от центральной и самой главной площади Китая Тяньаньмэнь, сразу за мавзолеем Мао Цзедуна. Территория императорского дворца огромна. Можно сказать, целый средневековый город. Все здесь сохранилось в первозданном виде, подчеркивающем истинную древность и мощь былого Китая. На территории дворца гуляет множество народу. Иногда попадаются люди в длинных халатах и странных шляпах. Ли поясняет мне, что это тибетцы.

Китайцы неспешный народ, во дворце многие сидят неподвижно, то ли созерцают, то ли просто бездельничают. На крышах дворцов очень много драконов и львов. Оказывается, они должны уберегать деревянные крыши от молний.

Того и гляди из-за угла выйдет процессия с грозным императором и мне, чужеземцу, попавшему сюда без дозволения, отрубят голову или посадят на кол. И то, и то мне не подходит. Интересно, что здесь чувствовали иноземные люди, волей или неволей попавшие сюда?

В целом дворец производит праздничное впечатление. Тенистые беседки, огромные деревья, дающие спасительную тень, небольшие пруды с лотосами. И сами дворцы, построенные с изяществом и легкостью. Я видывал на картинках в книгах и журналах подобную архитектуру, но только увидев ее вблизи, объемно, со всем комплексом ощущений, понял, насколько же великим мастерством обладали древние зодчие, Мне кажется, что теперь во всех современных зданиях я буду видеть изъяны.

Мои записки — не суждения о Китае. Я побывал только в Пекине и двух городах недалеко от него. Китайцы — улыбчивый и приветливый народ, хорошо одеты, почти нет нищих; бандитских физиономий я видел всего две за девять дней. В Москве я их встречаю каждый день десятками.