Журнал «Вокруг Света» №06 за 1962 год

...ВОСКРЕСНОЕ солнечное утро. Над городком плывут звуки соборного колокола. К собору спешат юноши и девушки. Они в длинных красных мантиях. На головах девушек замысловатые черные шапочки. С их плоского четырехугольного верха свисают шелковые разноцветные султанчики. Красный султанчик — это первокурсница, синий — второй курс и т. д. Профессора, преподаватели — в строгих черных мантиях. Мы тоже зашли в собор, сели в задних рядах. Проповедь. Потом молитва. Девушки склоняют головы, султанчики неподвижно повисают. Нежные девичьи шейки с легким дымком светлых вьющихся волос расцвечены пестрым светом высоких цветных витражей. Молитва окончена. Называют номер псалма. Шуршат книжечки — своеобразный церковный песенник. Быстро затопляя звуками собор, вступил орган. Все встают, поют...

И опять кажется, что все это ненастоящее: и красные мантии с малиновыми бархатными воротниками и эти псалмы, и свободная, летящая под высокие своды мелодия органа. Похоже, что снимается массовка какого-то шекспировского фильма, а студенты просто решили заработать несколько шиллингов.

Но это все настоящее. Это продуманная, выверенная годами система воспитания молодежи, в которой далеко не последняя роль принадлежит церкви. Продуманная, выверенная, но уж не такая безотказная, как раньше. И это не может не беспокоить некоторых из тех, кто носит по воскресеньям черные мантии.

ЕСЛИ уж рассказ наш коснулся одежды, замечу, что представление о знаменитой шотландской юбке — кильте — у нас не совсем верное: шотландцы ходят в юбках не только в дни национальных праздников. Многие предпочитают юбку всем другим видам одежды и в будни. Пиджак с погончиками, полосатый студенческий шарф вокруг шеи, клетчатая темная юбка, толстые шерстяные чулки до колен — очень распространенный студенческий костюм. За чулком — маленький, чисто символический нож. Эти ножи однажды очень помогли нам.

Мы сидели в комнате одного из студентов. Камин, кофе — все как полагается. Потом речь зашла о разоружении. Один из шотландцев, веселый, симпатичный парень, спросил:

— Скажите откровенно — почему вы против разоружения?

Это звучало так дико, что мы просто опешили. Через мгновение к нам вернулся дар слова.

— О, согласен, — сказал шотландец, выслушав нас. — Но почему вы не принимаете предложений по контролю?

— А вы знаете, что Никита Сергеевич Хрущев неоднократно говорил в своих выступлениях, что Советский Союз готов принять любое предложение о контроле, если будут приняты советские предложения о всеобщем и полном разоружении?

— Нет, не знаем...

— А чем принципиально отличаются позиции правительств СССР и США в этом вопросе, вам понятно?

— Не очень, — признался за всех веселый парень.

— Вот, смотрите.

И тут в дело пошли... шотландские ножи. Мы бросали их в каминную золу — это символизировало разоружение. Мы хлопали шотландцев по карманам пиджака — это был контроль.

— Давайте сначала выбросим ножи, а потом будем» их искать. А не наоборот, согласны?

Наши хозяева были в восторге.

— Это стоит показать в университете, верно, Питер? — спрашивал у друга веселый парень в юбке.

Проблемы разоружения не случайно волнуют шотландцев. В заливе Холи-Лох базируются американские» подводные лодки, вооруженные ракетами «Поларис». Конечно, шотландцев убеждают, что ракеты призваны оберегать веселых парней в юбках. Но как поверить этому, вспоминая, например, опытные запуски «Поларисов» с борта подводной лодки «Патрик Генри»? Одна из ракет полетела в противоположную сторону, другая — потеряла управление. Еще один, другой такой опыт, и... кто знает, чем он может кончиться.

Не потому ли так популярны здесь стихи национального шотландского поэта Хью Макдайермида:

В Европе ль, в США, вдоль наших мирных рек —

Ракетных баз нигде быть не должно...

После разговора «на ножах» в тот же день у нас была другая встреча.

В комнате жарко, накурено. На ручку моего кресла уселся парень. Плешивый, с широкой зубастой улыбкой. Сначала беседуем о погоде. Потом — главное. То, ради чего и сел он на ручку моего кресла: фестиваль. Оказывается, за многие годы противники фестивалей ничего нового не придумали. Все как по нотам: «затея Москвы», «коммунистическая пропаганда», «подавление свободы мнений».

— А если следующий фестиваль провести в Лондоне? — неожиданно предлагаю я.

— О! — минута замешательства. — Не надо... Наша молодежь не хочет этого...

— Неправда, я говорил с десятками ваших парней и девушек и от многих слышал: «До встречи в Хельсинки!»

РАССКАЗ этот будет неполным, если умолчать о случае, который произошел в Абердине.