Журнал «Вокруг Света» №06 за 1974 год

Инкоси купается в реке, а за ним все вожди деревень. Таким образом переходит на них сила и мудрость инкоси. И после праздничного обеда — два, а то и три дня длится он — вожди расходятся по своим краалям. Начинается «большой праздник». От «малого» он отличается лишь тем, что празднуют его по всей стране зулусов. А страна эта — увы! — давно уж не та, что грандиозная империя Чаки — Зулу. Собственно говоря, это и не страна, а один из бантустанов — «районов проживания банту в Южно-Африканской Республике». И с точки зрения южноафриканских властей зулусский Новый год — с его обрядами, копьями, леопардовыми шкурами, жертвоприношениями, танцами нагих девушек и раскрашенных воинов, многочасовыми песнопениями и т. д. и т. п. — как раз то самое, что нужно чернокожим, чтобы жили они своей традиционной племенной жизнью и не совали нос в дела белых. Особенно когда дело касается такого гордого и высокоорганизованного племени, как зулусы, «Дикари должны оставаться дикарями», — не раз говаривали и Малан, и Форстер, и Ван-Схюйтенс, и прочие столпы преторийского общества.

Тут нелишне вспомнить, что зулусская литература, к примеру, зародилась во второй половине прошлого века. То есть в то же самое время, как и литература на языке африкаанс — родном языке Форстера, Малана и Ван-Схюйтенса. С 1904 года начала выходить — и сейчас выходит — зулусская газета «Иланга Ласе Наталь» — «Солнце Наталя».

На деньги, собранные в племени, открыт был Университет Нгойе. Преподают пока в основном белые и индийцы. Но все больше и больше становится преподавателей-зулусов.

И тем не менее все они: преподаватели, врачи, адвокаты, техники, подсобные рабочие — в день умкоси — Нового года — пляшут вместе с полуголыми крестьянами, вместе проходят обряд очищения, вместе купаются в реке, чтобы перенять частицу силы и мудрости верховного вождя. Но если неграмотному пастуху и вправду кажется, что в инкоси — верховном вожде — заключена сила народа и крепкая связь между предками и потомками, то вряд ли в это особенно серьезно верит врач или преподаватель органической химии. Наверное, дело здесь в другом. Конечно, пристальное — и несколько идеалистическое — внимание к обычаям предков и их культурному наследию характерно для африканской интеллигенции. Умкоси с его всеобщим весельем, кратким отдыхом от работы — это не только забава. И не только магический обряд освящения первого урожая, призванный придать законность коллективной «краже», которую совершает племя (ведь если земля принадлежит предкам, то и все, что на ней произрастает, принадлежит им же).

Прежде всего умкоси — символ единства зулусского народа.

Когда-то, еще до Чаки, каждый клан праздновал умкоси в отдельности. Чака — объединитель зулусов — изменил праздник. Отныне его отмечали в одно время во всех концах страны зулусов. Умкоси етали праздновать в два приема, и это сохранилось до наших дней. Люди разных кланов собирались в крааль Чаки, чтобы вместе отметить умкоси — праздник всего племени. Племени, у которого один и тот же предок Зулу. Племени, у которого одни враги, одни заботы. Одни цели.

Когда-то целью Чаки было распространить свое могущество. Меняются времена, меняются цели. Что могли знать об апартеиде Чака и Сетевайо? У нынешних зулусов совсем другие заботы, чем у их предков. И цель у них совсем другая. И добиться ее осуществления куда труднее, чем было Чаке сломить сопротивление вождей кланов и сокрушить могущество соседних племен. Гораздо труднее.

Но если народ чувствует себя народом, он достигнет ее.

Л. Мартынов

Р. Штильмарк. Волжская метель

Окончание. Начало в № 2—5.

Свесив ноги с печки, сидел под притолокой древний-древний дед. Облысевший лоб его и голое темя окружали колечки всклокоченных тоненьких волосиков такой белизны, как пух у зимнего зайца. Смуглая морщинистая кожа ссохлась и будто истерлась на сгибах. Из-под ворота черной рубахи высунулся нательный крест. Глаза, голубые как выцветший ситец, смотрели строго.

Сутулый провожатый Макара помог деду слезть с печи. Оборотясь к киоту, дед долго клал земные поклоны и крестился. Тем временем Марфа дочитала письмо, повернулась к мужу:

— Слышь, Степан, яшемская попадья просит оставить у нас на недельку Потом за ним от богомольцев приедут.. Как тебя, Макар, что ли?.. Раздевайся покуда!

Сутулого звали Артамон. Дальний родственник хозяина, он жил на этом подворье в качестве работника и подручного Степана.

Пока Макар осваивался с новым обиталищем и хозяевами трактира, работник Артамон несколько раз выходил в сени и прислушивался... Кого-то ждут?

И вдруг неожиданно громко и весело Артамон крикнул:

— Ну наконец дождались! Будто сам едет!

Глава пятая. По волкам

1