Журнал «Вокруг Света» №07 за 1973 год

— Ты что, не пешком ли пришел? — спросил Сергей Данилович.

— Пешком, — прохрипел в ответ Ермак. Он достал папиросу. Пытался зажечь спичку, пальцы не слушались. Сергей Данилович поднес огонь зажигалки. — Считай, что пешком. Через каждый шаг из кабины вылезал. Кое-где только и заметно дорогу-то.

— Что случилось?

— Да что случилось... Хлеб кончился. Стряпуха молоденькая, не рассчитала, макаронами теперь вместо хлеба обходимся.

Сергей Данилович распорядился разделить имеющийся у них хлеб поровну, половину отдать соседям. Но через десять минут Ермак вернулся и сообщил, что повариха отказалась выдать хлеб. Пришлось идти в столовую Сергею Даниловичу.

Было время смены вахты. В вагончике, в котором размещалась столовая, оказалась почти вся бригада. Люди толпились в проходе возле раздаточной. В постоянно отворяемую дверь врывались белые клубы морозного воздуха. Собирающиеся на вахту докуривали папиросы, натягивали рукавицы. Другие, только что с вахты, с красными от холода лицами, закоченевшими руками стаскивали обледенелые, задубевшие полушубки и стеганки.

— Разберитесь с хлебом, — сказал Сергей Данилович и вышел.

— Я о вас обо всех, о вас беспокоюсь! Всего запасла! А вы?..

— Глупая баба, — говорил сам с собой, глядя в тарелку, пожилой бурильщик Николай Герасимович. — Не первый год на буровых, а несет не поймешь что...

— Хватит нам толковать! — заявил, как бы подытоживая, второй бурильщик молодой Николай. — Мы не в городе и не в благоприятных климатах, — сказал он, обернувшись к раздаче. — Здесь тундра... Таймыр! — произнес он с ударением; эти последние слова и для него, и для окружающих все объясняли, все сразу ставили на свои места. — Отобрать у нее ключи от склада! — закончил Николай.

Прокатился одобрительный гул голосов. Взгляды устремились на Николая Герасимовича. Тот кряхтя поднялся, подошел к раздаточной и очень строго, хотя и негромко, проговорил:

— Отдай ключи.

Откуда-то из-за пазухи повариха вытащила ключи. Николай Герасимович и еще два человека пошли на склад, пересчитали буханки, разделили поровну.

— Вот так! — удовлетворенно сказал бурильщик, разрезая последнюю буханку пополам.

Ермак уехал с хлебом.

После отъезда Ермака прервалась связь с базой. Но рация на буровой работала, эфир жил, из него доносились чьи-то дальние, плохо различимые позывные. Сергей Данилович подстроился на волну, с которой неслись настойчивые вызовы. Какой-то пятьдесят пятый просил откликнуться пятьдесят восьмой, шестидесятый. Позывные были незнакомые. Сергей Данилович ответил непонятному пятьдесят пятому. Тот услышал, обрадовался.. Через несколько минут оба рассмеялись: буровая на Таймыре случайно связалась с промысловым СРТ в Баренцевом море. Тот искал суда своего отряда, которые раскидало штормом, он был головным. Как выяснилось, бушевали не только море, не только пурга над Таймыром, радиостихия тоже бушевала и выкидывала скверные штуки.

— Как у тебя погода? Прием, — спросил капитан СРТ.

— Погода плохая. Минус пятьдесят два, ветер двадцать метров в секунду. Видимости никакой, пурга. Прием.

— У меня волна девять баллов, девять, до клотика достает, — пошутил капитан СРТ.

— Что называется клотиком. Прием.

— Площадка на самом верху мачты. На самом верху мачты.

— У меня на буровой такая тоже есть, кронблочной называется. Не вижу ее, не вижу, пургой закрыло. Как у тебя с топливом? С топливом?

— Топлива достаточно, могу неделю в дрейфе лежать. А у тебя, у тебя с топливом?

— У меня маловато. Маловато.

— Ты на земле, на камни не выбросит.

— На камни не выбросит, но скважину погубить могу и обогреваться щепками придется. Мне тоже, как и тебе, без остановки винтом работать надо, без остановки.

— Сколько стоит скважина, твоя скважина сколько стоит?

— Дорого. Полтора миллиона стоит. Много труда затрачено, много.

— Держись. Удачи тебе, удачи.

На следующий день прояснилось небо, показались звезды, не внизу по-прежнему ничего не было видно. Удалось связаться с базой, там знали, что у Сергея Даниловича на исходе топливо. Сообщили, что вышли два трактора, двойной тягой тащат емкость с соляркой, может быть, пробьются.

Буровая работала на холостом режиме. Прокачка скважины продолжалась безостановочно, все время в ней должен был находиться столб раствора с определенным удельным весом, иначе газ из пор вскрытого газоносного пласта мог вырваться наружу. Топливо экономили как могли.

В полночь в вагончик мастера ворвался обычно неторопливый Николай Герасимович. У него были белыми ресницы и брови, ворот свитера на подбородке и мех на шапке вокруг лица в разводах инея.

— Инструмент прихватило в скважине.

Это было очень плохое известие. Засосало глиной бурильное долото.

Быстро одевшись, Сергей Данилович пошел с бурильщиком сквозь валящую с ног пургу к вышке, контуры которой светились в крутящемся, колеблющемся снежном пространстве.

Возле лебедки в защищенном от ветра месте собралась вахта. Из брошенного шланга вырывалась струя пара. Пар поднимался кверху к обледенелым конструкциям.

— Давайте еще раз попробуем, — сказал Сергей Данилович.