Журнал «Вокруг Света» №07 за 1982 год

Присаживаемся на бревна.

— Лер, сюда,— строго говорит Ольга, и лохматый Лер послушно устраивается у ее ног.— Вот завела шотландскую овчарку, знаете, в маршрутах часто медведи встречаются...

Ольга Чернягина — фенолог, окончила Дальневосточный университет и здесь, в заповеднике, работает уже четыре года. Она ведет постоянные наблюдения за растениями от весны и до осени, ее маршруты пролегают от побережья до высокогорья.

— Сколько же километров вы проходите за сезон?

— В прошлом году тысячу. Да дело не только в километрах: Дело в точности наблюдений — они ложатся потом в «Летопись природы», заповедник составляет их ежегодно.

— А для себя научный дневник ведете?

— Конечно.

— Дадите мне с собой? Я его оставлю в конторе заповедника.

— Нет.

Мне почему-то понравилось это решительное «нет»...

Три минуты истекли. Вертолетчики грозят захлопнуть дверь и оставить меня на Кроноцком озере на неделю, а может, на месяц — как позволит погода. Успеваю только пожать руку молодому бородатому человеку (догадываюсь — это Свет Игоревич Куренков, ихтиолог, сын Игоря Ивановича Куренкова, тоже ихтиолога, с которым я встречалась в Петропавловске) и помахать на прощание молодому леснику Алексею Заболотному, его жене Галине — с ними судьба тоже уже сводила меня в Елизове.

В конторе заповедника я даже просматривала дневники Алексея, он вел их, работая в Жупанове, на побережье, и сделала кое-какие выписки:

«3/VIII. Пасмурно, дождь, в море шторм. На берегу много мертвых чаек, всего по ходу насчитал 28 штук. В реке Столбовой отмечено 2 косяка горбуши, примерно 300—400 штук в каждом. Рыба уже в наряде, некоторые с пятнами на теле».

И такие записи Алексей делал каждый день.

Об этих повседневных заботах лесников, живущих уединенной жизнью в затерянных среди сопок и гор избушках, о работе всей заповедной службы мы долго беседовали в Елизове с Анатолием Тихоновичем Науменко.

— За последние пять-семь лет,— говорил он,— мы досконально изучили всю территорию заповедника, составили необходимые карты — геологическую, геоботаническую, зоологическую и так далее. Построили десятки стационарных избушек: не для постоянной жизни — для ночлега на маршруте. Но это, так сказать, внешняя сторона деятельности заповедника, хотя и очень, очень нужная. А вот результаты по существу...

И Анатолий Тихонович рассказал, что в заповеднике обитает большое стадо дикого оленя. Пожалуй, только здесь идет активное расселение снежного барана — вытесненный когда-то человеком, он возвращается сейчас в свои угодья. Соболь проложил десяток миграционных маршрутов с кроноцкой земли на незаповедную территорию — и именно в районе этих маршрутов охотники наиболее добычливы; а в самом заповеднике количество соболя вот уже много лет остается постоянным. Калан недавно появился у берегов Кроноцкого залива, а сейчас там около сотни зверьков, и самое важное — подрастает молодняк. 14 видов птиц, редких и исчезающих, занесенных в Красную книгу, здесь вне опасности...

Летим над рекой Кроноцкой, с каждой минутой приближаясь к океану. Река становится шире, ветвится на протоки, все чаще мелькают зеленые острова. Но белые пенистые пороги по-прежнему перечеркивают темную ленту реки.

Вертолет приземляется возле брошенной избушки на берегу Кроноцкой. Пока мужчины таскают доски — их надо забрать отсюда для строительства домика на речке Тихой, я брожу по берегу. Осенним огнем полыхают заросли голубики. Раздвинешь низкие кустики — и откроются черно-синие крупные ягоды. В густой, уже пожухшей траве торчат коричневые шляпки грибов. Сколько их! Вода у самого берега прозрачна до дна, а на середине реки темная, почти черная. Вдруг, слышу, какая-то тяжелая возня, плеск... Что-то похожее на полено выскочило из воды и с шумом плюхнулось обратно. Всматриваюсь пристальнее в черноту омута — да ведь это же рыба! Рыбины стоят вплотную одна к другой, и от их спин вода кажется черной. Вдруг ряд раздвигается, снова огромное полено несется в воздухе, с шумом плюхается в воду. А перед перекатом в прозрачных струях замерли темные торпеды...

Рыба шла на нерест. Эта картина (вот когда я почувствовала буквальный смысл выражения «кишмя кишит») заставила припомнить долгие разговоры со специалистами об одной из самых острых проблем заповедника.

...В давние времена река Кроноцкая и Кроноцкое озеро были излюбленным нерестилищем лососевых. Но двадцать тысяч лет назад в результате «перепалки» двух вулканов речку Кроноцкую перегородило порогами, среди которых есть и довольно высокие — до двух метров. Путь лососевым из океана в озеро был отрезан. Отрезанной от океана оказалась и та рыба, что осталась в озере. Но она не погибла, а приспособилась к жизни в замкнутом водоеме, превратившись в новый вид лосося — кокань. «Жилая красная», «жилая нерка» — так еще называют специалисты эту форму лосося.