Журнал «Вокруг Света» №09 за 1995 год

В прошлом караванный путь в Дарджилинг шел теми же ущельями, что и сегодня, поэтому железнодорожная колея иногда пересекает шоссе, а иногда идет рядом с ним. Никаких шлагбаумов нет и в помине: кто будет дежурить у них ради двух составов? А вот и встречный поезд: он осторожно спускается с холма по большой петле, и мы приветствуем гудками друг друга. Можно посмотреть на себя как бы со стороны: такие же вагончики на 33 сидячих места, только паровозик называется «Орел Гималаев». Как и наш «Горец», «Орел» пыхтит и вместе с дымом выбрасывает угольную крошку, которую пассажиры потом долго вытряхивают из волос, карманов и даже ушей...

На станции Тиндхарья — большой привал: паровоз снова жадно пьет воду, а пассажиры — чай в станционном буфете. Здесь поездная бригада меняется: по вагону идет новый проводник, а в начале состава пыхтит свежий «Король гор».

За окном стеной поднимаются заросли бамбука. В этих труднодоступных местах бамбук некому заготавливать, и он достигает высоты трехэтажного дома. Вот железнодорожная колея упирается в склон, круто уходящий вверх. Рельсы кончились, но это еще не конец пути. По боковой, параллельной колее паровоз «перепрягается» из головы в хвост состава. Переводится стрелка, и мы задом наперед движемся вверх, зигзагами, пока снова не упремся в отвесную скалу. Тогда снова приходится перепрягать «Короля». И так — более десятка раз, ведь Шамбалу не объедешь по кривой.

Гхум — высшая точка дороги, и надпись на железнодорожной станции указывает высоту 2257 метров. Проводник утверждает, что это — высочайшая железнодорожная станция в мире, ему очень хочется в это верить... Здесь в Гху-ме, созерцая панораму окружающих гор, я различал на вершинах контуры парадзонгов — сторожевых башен, с которых издревле оповещали местное население о приближении завоевателей.

После Гхума дорога идет под уклон, и путь до самого Дарджилинга проходит рядом с автомобильной трассой. Дарджилингский вокзал выстроен в викторианском стиле — как при большой, «настоящей» железной дороге. Здесь и зал ожидания, и комнаты отдыха, и буфет, и багажное отделение. В привокзальном депо, как в стойле, томятся без дела паровозы-ветераны. Впрочем, правительство Индии изучает проекты расширения Дарджилингской железной дороги с целью использовать ее для грузовых перевозок, в которых испытывает нужду население горных районов. Трудно сказать, насколько выполнимыми окажутся подобные планы, но хочется верить, что эта дорога, уходящая в поднебесье, сохранит свой неповторимый облик.

Выйдя на привокзальную площадь, я сразу увидел освещенную закатным солнцем, парящую над высокогорьем, бело-розовую вершину Канченджанги. Отсюда, как считал Рерих, начинается путь в сказочную Шамбалу...

Архимандрит Августин (Никитин)

Индийский канат

Т айна, мастерство, мистика — все эти слова уместны, если говорить об индийских фокусниках. Бывая в Индии, я искала книги о них в библиотеках и старалась посмотреть их представления. В стране есть разные труппы — одни такие большие, что возникают проблемы с гастролями — вес реквизита составляет несколько тонн. Но чаще всего я видела совсем маленькие труппы — в туристских местах, где-нибудь рядом со старой крепостью, когда пять-шесть циркачей ждут, пока соберется побольше народа.

Наблюдая фокус, о котором читала в книге XVII века, я испытывала странное чувство. Рождались и умирали люди, исчезали с лица земли целые династии, Индия сейчас совсем не та, что была когда-то, а цирковой трюк все тот же. Он словно жил все эти столетия своей жизнью и не зависел от времени.

Говорят, в прошлом веке английская королева Виктория предложила тысячу фунтов стерлингов тому, кто сможет публично повторить «Индийский канат» в Британии; потом английский иллюзионист Джон Макколин увеличил сумму вознаграждения до пяти тысяч, а вице-король Индии лорд Ленсдаун довел ее до десяти тысяч. Но желающие так и не появились...

О том, что чародеи на Востоке превращают в твердый вертикальный столб мягкую веревку, Европа впервые узнала из записок путешественника XIV века Ибн Баттуты. Вот что он писал: «Потом мастер взял в руки деревянный шар. В нем были отверстия, и сквозь них проходила веревка. Он подбросил шар в воздух. Тот взлетел высоко вверх и скрылся из виду. Мы сидели в центре торговой площади, стояла сильная жара. Когда в руках мастера остался совсем маленький кусочек веревки, он приказал мальчику лезть по ней вверх. Тот полез по веревке и скрылся с наших глаз. Прошло некоторое время. Мастер окликнул мальчика и, не дождавшись ответа, сам полез по веревке. Он добрался до ее конца и тоже скрылся из виду. Послышались громкие крики перебранки, и вдруг окровавленные части тела начали падать вниз. Разгневанный, весь забрызганный кровью, мастер спустился. Он приблизился к эмиру, распростерся у его ног, проговорил что-то, потом подошел к расчлененному телу мальчика, собрал все куски вместе, накрыл их платком и сделал над ними несколько пассов. Мальчик появился в другой части двора живой и невредимый».