Журнал «Вокруг Света» № 1 за 2005 года (2772)

Катары не верили ни в ад, ни в рай (есть Бог, который создал души, идеи рая – нет), ни в воскресение из мертвых, ни в Страшный суд. Точнее сказать, адом для них была земная жизнь, и в этом смысле они весьма оригинально пересказали христианский миф об отпадении ангелов. Совращенная князем тьмы часть небесных духов низверглась с небес на землю в мучительный кошмар плотского существования, потому как тот лукаво посулил им «женскую любовь и власть над другими, а также обещал сделать их королями, графами и императорами». Эти небесные духи и стали душами людей и всех животных, которые вынашивают детенышей во чреве. Несчастье падших с неба душ заключается в том, что они не могут вернуться к Богу и вынуждены без конца переселяться из одного земного тела в другое, томясь в этом аду. Вера катаров служила, по их мнению, как раз тому, чтобы пресечь это томление и помочь человеку умереть раз и навсегда. Следуя вероучению катаров, душа после смерти тела уже никуда не переселяется, а ускользает из скорбной земной юдоли и возносится обратно на небеса. Уверовав в правильном направлении, на это может рассчитывать каждый. Будучи творением благого божества, всякая душа добра и равна в ряду других душ. Погубить ее не получится. В конечном итоге человечество придет к тому, что спасутся все души, даже пребывающие в телах инквизиторов: они родятся вновь и станут катарами.

Из «Жизнеописаний трубадуров»

Дальняя любовь Джауфре Рюделя: «Джауфре Рюдель, сеньор Блайи, был муж весьма знатный. Заочно полюбил он графиню Триполитанскую, по одним лишь добрым слухам о ее куртуазности, шедшим от пилигримов, возвращавшихся домой из Антиохии. И сложил он о ней множество песен, и напевы их были очень хорошие, но слова простые. И так хотел он узреть ее, что отправился в крестовый поход и пустился плыть по морю. На корабле одолела его тяжелая болезнь, так что бывшие с ним считали его уже мертвым и, доставивши в Триполи, как мертвого положили в странноприимном доме. Графине же дали знать об этом, и она пришла к нему, к самому его ложу, и заключила в свои объятья. Сразу узнал он, что то сама графиня, и вернулись к нему слух и чувства. И воздал он славу Господу за то, что сохранилась ему жизнь, пока он ее не узрел. И так он и умер у нее на руках. И повелела она похоронить его с великими почестями при храме тамплиеров, сама же по великой горести о нем в тот же день постриглась в монахини».

Съеденное сердце Гильема де Кабестаня: «И когда эн [„эн“ – „господин“] Раймон де Кастель Руссильон услыхал кансону, которую сложил Гильем для жены его, он призвал Гильема явиться к нему как бы для беседы довольно далеко от замка, и отрубил ему голову и положил в охотничью сумку, а сердце вырезал из тела и положил вместе с головой. Вернувшись же в замок, он приказал изжарить сердце и подать его на стол жене и заставил ее съесть его; а она не знала, что она ест. Когда же кончила она есть, встал эн Раймон и сказал жене, что съела она сердце эн Гильема де Кабестаня, и показал голову, и спросил ее, пришлось ли сердце Гильема ей по вкусу. И она, как услышала, что он ей сказал, и увидела голову эн Гильема, и узнала ее, то, отвечая ему, сказала, что сердце было такое хорошее и вкусное, что никогда никакая пища и никакое питье не заглушат у нее во рту вкуса, который оставило сердце сеньора Гильема. И тогда кинулся на нее эн Раймон с мечом, она же побежала от него, бросилась с балкона и разбила себе голову».

«Добрые люди»

Религиозная практика катаров отличалась той же непобедимой простотой. Едва ли не единственным ритуалом, благополучно заменявшим у них целый набор церковных таинств (крещение, благословение, исповедь и покаяние, рукоположение в сан, а заодно и последнее причастие), было «утешение» (в этом названии подразумевался библейский эпитет нисходящего на апостолов Святого Духа – Параклета, по-гречески «утешителя»). Этот обряд, исполнявшийся посредством касания головой книги со священными текстами и прочтения молитвы «Отче наш», переиначенной на катарский манер, единожды и бесповоротно приобщал верующего к лучшему миру, гарантируя его посмертное вознесение к Господу. Такой приверженец секты назывался «законченным» или «добрым человеком» и проводил дни в полном отрешении от мирских благ и удовольствий. В частности, он не мог употреблять в пищу продукты животного происхождения, иметь семью и имущество, вступать в интимные отношения.