Журнал «Вокруг Света» №10 за 1988 год

На Хийумаа нас забросил вертолет. Сели в Кярдла. Это административный центр острова Хийумаа. Отсюда до мыса Тахкуна километров двенадцать. «Уазик» быстро бежит по лесной дороге. Вот и мыс Тахкуна. Виден бело-черный маяк, тот самый маяк, с которого в октябре сорок первого последний советский матрос бросился вниз на камни, но не сдался фашистам. Невдалеке, среди поросших мачтовыми соснами дюн, артблоки батареи: один, второй... всего четыре. И КП отдельно. Блоки полузаглубленные, одноэтажные, не очень большие, в артпогребах ячейки под снаряды 130 миллиметров. Нет, это не то! Здесь где-то должна быть еще батарея, более мощная... «Уазик» протискивается между соснами. Стоп! Вот это, кажется, то!

Да, это действительно аналог «нашей» 315-й. Командный пункт. Две потерны уходят в глубь холма. Идем по правой. Метров через сорок поворот налево, «сквозник», к другому его концу подходит левая потерна. Мощная бронедверь — вход в КП. Через полтора часа мы вылезли из КП со схемой помещений. Но... никаких элементов системы водоснабжения не обнаружено. «Хозяин», который был у КП после войны, срезал все трубопроводы, забетонировал скважины... Артблоки также нашли. Все залито водой, по-видимому, грунтовой: блоки стоят прямо в болоте. Да и другой воде неоткуда взяться: скважины здесь были обычные, не фонтанирующие.

Итак, результаты наших годичных поисков:

сооружения батареи затоплены скорее всего от артезианских фонтанирующих скважин, расположенных в нижних этажах казематов;

известны поэтажные схемы командного пункта, но неизвестно, где находится в нем источник воды;

примерно известно место артезианских скважин в артблоках, но неизвестны поэтажные схемы казематов;

мнения ветеранов насчет минирования батареи разделились.

Значит, надо предполагать худшее.

Утро выдалось радостное, солнечное. Сегодня 11 июля. Первый спуск в затопленные казематы командного пункта.

Вчера вечером прибыли пожарные машины из Таллина. Насосные установки, гидроэлеваторы, рукавный ход. Приятная неожиданность: руководит пожарными силами сам полковник Ивар Эдуардович Ринне — заместитель начальника Управления пожарной охраны Эстонии. Не выдержала деятельная натура...

Вчера же окончательно распределили обязанности. Иду первым. Страхуют Сергей Андрющенко и Николай Черненко. Руководителем спуска назначаю Женю Попова. Меня часто потом спрашивали: почему пошел первым? Ну что сказать... Нужно самому сначала выяснить обстановку, а потом направлять людей. Пожалуй, была еще одна причина: батарея под водой, возможно, заминирована, опыт у меня побогаче, двадцать пять лет хожу под водой, бывал в разных ситуациях, вероятность ошибки минимальна. А если вдруг... Конечно, все писали в заявлениях: «...добровольно даю согласие на участие в работах осознанного повышенного риска...» Но случись что-нибудь с кем-нибудь, я ведь себе никогда этого не прощу. Так что пользуюсь правом командира идти первым.

Наша небольшая колонна машин свернула с грейдера на лесную дорогу, ведущую к командному пункту. Еще метров триста — и мы на месте. Слева от дороги чернеют два входа в потерны КП — длинные бетонные подземные галереи. Две колеи дороги извиваются дальше, чтобы через двести метров снова вынырнуть на грейдер. Послал ребят установить у обоих въездов на лесную дорогу красные таблицы: «Стой! Проход запрещен! Взрывоопасные работы». Пора одеваться.

Гидрокостюм, изготовленный по индивидуальной мерке в Киеве, на заводе резиновых и латексных изделий, привычно и ладно облегает фигуру. И мы научились делать их не хуже, чем за границей, пожалуй, даже лучше — с двойным дублированием. Надеваю ласты. Ребята помогают справиться с грузовым поясом, подвешивают аккумуляторную батарею, подсоединяют герметичные штекеры телефона. Делают это как-то по-особенному предупредительно, и из-за этого я, кажется, начинаю волноваться. Мысленно повторяю план подводного маршрута, который десятки раз продумывал дома. Кажется, предусмотрены все возможные варианты. Надо обязательно найти задвижки на трубопроводах от артезианских скважин. А если не успею, то проложить ходовые концы и подвязать к ним аварийные баллоны. Это не море... если что случится с аппаратом, не всплывешь сразу глотнуть воздуха: над головой несколько межэтажных бетонных перекрытий. Но надо постараться сделать самому хотя бы главное. Обязательно сделать...

На спину шлепнулся трехбаллонный акваланг. Это моя гордость: его собрали из унифицированных узлов, но по моим чертежам. Решил идти с ним, как-никак «фирма» и запас воздуха солидный. Кажется, все. Пора...

Вхожу в правую потерну. Сзади страхующие. Через двадцать метров — мощная бронедверь. Работа начинается...

Не торопясь, подходим к прямоугольному люку. Здесь. Вода кажется черной, но под лучом фонаря прозрачная. Температура воды плюс четыре. Бр-р-р... Но мы ведь и не ожидали сочинских условий. Проверка телефона — над ухом голос Жени Попова:

— Первый, первый, я «Борт», как меня слышите?

— «Борт»! Я первый! Слышу хорошо, связь в норме. Прошу разрешения на спуск.

— Спуск разрешаю!