Журнал «Вокруг Света» №10 за 1988 год

— Насколько мне известно, никто здесь никаких «специальных заданий» не выполнял. Это первое. На вас форма «контрас». Это второе. А третье — я не уполномочен вести с пленными переговоры. Доберемся до города — посмотрим.

— А куда нас отправят? Где мы вообще? — спросил я.— И еще — ребятам поесть бы что-нибудь.

— Мы...— он колебался мгновение, но, поняв, что военной тайны здесь быть не может, сказал: — Мы недалеко от Сан-Хуан дель Норте. Ближайший город Эстели... Или Халапа, или Матагальпа.

«Прошли горами километров двести»,— подумал я, и меня качнуло. Сколько мытарств позади, а теперь нам еще и не верят.

Еду, однако, принесли. Но я не позволил ребятам много есть: знал, что желудки много не примут. Потом нас отвели во временный лагерь подразделения, которое прочесывало местность.

Здесь было несколько машин. Нас должны были рассадить и под охраной доставить, пока суд да дело, в Сан-Хуан дель Норте.

И тут из группы бойцов, которые только что возвратились,— может, устраивали засаду с другой стороны,— отделяется парень. Приблизившись, он всматривается мне в лицо.

— Ах ты падаль! — вдруг кричит он, лицо искажено яростью.— Негодяй, собачья душа! Я пристрелю тебя, как гиену! Я его знаю, ребята! Он на самом деле был в сандинистской армии. Я его хорошо знаю. Вот где он очутился! И мой ближайший друг Рауль, любимый товарищ, брат названый, заехал мне ручищей в физиономию. И стал выхватывать револьвер.

— Его зовут Маноло Барриос. Я когда-то был его другом, а сейчас... То, что случилось, ребята, это сумасшествие, это — предательство...

Рауль едва не плакал от обиды, а я, оцепенев от абсурдности ситуации, ничего не мог рассказать о ходе операции. Не мог. И о задании нашего батальона — тоже. Я только потребовал доставить меня и ребят к командованию.

Мауро потерял сознание, у Гордо началась рвота: нельзя было есть!

И я попросил:

— Поехали скорее, там узнаете, кто мы! Мы все на пределе! А ты,— я обернулся к Раулю,— дурак и щенок. Жаль, что я считал тебя братом...

Рауль было бросился ко мне, но товарищи его придержали. Я отвернулся. Не хотел ничего объяснять и оправдываться. Да и на обиду не хватало сил.

Мы влезли на грузовики...

Ну а дальше — телефонный разговор. Потом всех нас немедленно отправили в больницу в Сан-Хуан дель Норте. Через два дня, когда мы немного пришли в себя, привезли в госпиталь в Чинандегу. Там, прихрамывая, спешил нам навстречу выздоравливающий Маркон.

Рауль отпросился у начальства и примчался в госпиталь, как только стало известно, кто мы. Досада и обида на него прошли не сразу. Такая моя судьба, вечно со мной случается какая-нибудь незадача. Ни за что, ни про что получил от названого брата по физиономии. Но разве не простишь того, кого любишь? Рауль приезжал в Чинандегу, пока мы там торчали две недели. В конце концов я рекомендовал Маркону взять Рауля в наш батальон. И тот обещал подумать.

Потом мне дали две недели отпуска. Манагуа, семья, дети. Лаура как раз родила третьего сына. И я, конечно, назвал его Раулем.

...Завтра возвращаюсь в свой батальон. Война продолжается, и мое место там.

Перевел с украинского автор

Юрий Покальчук

Наследница богини Иш-Чель

В старинной рукописи индейцев майя, хранящейся в Музее Америки в Мадриде, изображена богиня Иш-Чель. Лямка ткацкого станка опоясывает богиню, которая держит в руке челнок. Иш-Чель, богиня луны и покровительница ткачества, занята привычным для индейских женщин ремеслом. Рисунку около пяти веков, но и задолго до его появления, и в наши дни в индейских общинах Гватемалы все так же женщины перебирают нити, придумывая узоры. Всякий раз — новые.

Когда путешественницы из Испании П. Эрнанс и А. Рокеро приехали в Гватемалу, они ожидали найти здесь лишь остатки древней народной традиции. Ведь в наше время фабричные ткани и химические красители все чаще вытесняют с рынка то, что веками мастера делали вручную. Пилар Эрнанс рассказывает об этом в испанском журнале «Лос Авентурерос»: «До сих пор практически всю одежду индейская мастерица может изготовить на древнем станке. Служит он годами, а сломался — сделать его нетрудно: вся конструкция — несколько палочек. Правда, если усложнить узор, то и число деталей придется увеличить. Нити основы натянуты между верхней и нижней планками. Верхнюю закрепляют на ветке, притолоке или стене дома, а нижняя лямкой удерживается на талии или бедрах ткачихи. Вот нити основы разделены на четные и нечетные — и пошел сновать челнок.

В старинной рукописи индейцев майя, хранящейся в Музее Америки в Мадриде, изображена богиня Иш-Чель. Лямка ткацкого станка опоясывает богиню, которая держит в руке челнок. Иш-Чель, богиня луны и покровительница ткачества, занята привычным для индейских женщин ремеслом. Рисунку около пяти веков, но и задолго до его появления, и в наши дни в индейских общинах Гватемалы все так же женщины перебирают нити, придумывая узоры. Всякий раз — новые.