Журнал «Вокруг Света» №11 за 1990 год

Мы были потрясены. Только когда вместе идешь в поход, вместе подвергаешься одним и тем же опасностям, спишь бок о бок под открытым небом и делишься последним куском хлеба, можно понять, какие неосознанные узы связывают вас с вашими спутниками. Двое из погибших принадлежали к вражеской нации, но, несмотря на то, что мы, французы, не питаем к ним симпатии, мне казалось, что в сердце моем образовалась пустота. В конечном счете, они выполняли свой долг, сотрудничая в нашем предприятии.

После благополучного прибытия в отделение телеграфа в Барроу-Крик, герр Шэффер немедленно начал переговоры с капитаном одного парохода, которые увенчались полным успехом. Имя сэра Рида помогло устранить все трудности. Капитан заверил, что немедленно выходит в море. Раздобыв лошадей, пятерка покинула отделение телеграфа и направилась в деревню нга-ко-тко. Однако на одном из привалов на них внезапно напала группа враждебных аборигенов, и трое из поселенцев были убиты, не успев оказать сопротивления. Двоим все же удалось вскочить в седла и ускакать...

— Наши жизни принадлежали не нам,— с достоинством закончил герр Шэффер свой рассказ,— нам надо было во что бы то ни стало вернуться сюда. Приказ есть приказ. А наши товарищи погибли, выполняя свой долг.

Наконец наступило время уходить. После трогательного прощания на покрытом цветами кладбище мы тронулись в путь. Все племя нга-ко-тко высыпало из хижин, чтобы проводить нас. Сопровождаемые мужчинами, которые несли тючки с золотом, мы направились к реке Харберт-Крик, на которой покачивалась наша лодка, охраняемая группой аборигенов во главе с сыном Рыжего Опоссума и усиленная четырьмя поселенцами.

Укладывание груза не отняло много времени. Эта операция не представляла особого труда, поскольку достаточно было равномерно разложить тючки с золотом на плоском дне лодки, чтобы не нарушить ее осадку.

Рыжий Опоссум, отправив часть своего племени в деревню, оставил с собой двух сыновей и двадцать лучших воинов: наш друг никак не мог заставить себя расстаться с нами и решил проводить как можно дальше, снабжая едой в незнакомой местности; по которой нам предстояло идти.

Всем, кто возвращается в деревню, мы подарили топоры, ножи, одежду и все безделушки, которые еще сохранились,— жалкие остатки былого богатства. Аборигены приняли эти подарки с огромным удовольствием. Но больше всего были обрадованы девушки, которые получили полдюжины маленьких карманных зеркалец.

Мисс Мэри и Келли удобно расположились под небольшой занавеской, натянутой над лодкой вместо тента. Эдвард занял место у руля, Фрэнсис и Сириль сели за весла, и, подхваченная течением, наша лодка заскользила по воде.

От залива Карпентария нас отделяло три с половиной градуса. Мы считали, что сможем пройти это расстояние самое большее за пятнадцать дней. В реке полно всевозможной рыбы, а леса, тянувшиеся справа и слева, где обитают опоссумы и кенгуру, сулили нам отличное жаркое. Нам не на что особенно жаловаться, хотя духота, которая еще больше усилилась с тех пор, как мы вступили в жаркий пояс, подчас мучительна.

Печальный момент расставания настал. Джо надо возвращаться к своим соплеменникам. Этот замечательный человек в глубокой печали. Он трогательно прощается с детьми своего умершего друга. Старый дикарь-европеец рыдает как ребенок. У Эдварда, Ричарда и их сестры глаза полны слез.

— Джо, дорогой Джо,— говорит сэр Рид, сжимая его руки,— мы еще свидимся, клянусь! Мне хочется помочь в вашей благородной миссии, которую вы взяли на себя. Дети меня понимают. Теперь они богаты благодаря вашей преданности их отцу. Они не забудут ни вас, ни ваше племя. Не пройдет и года, как мы пригоним к вам стада быков и овец, а также лошадей, доставим вам земледельческие орудия для обработки ваших земель. Руководимые и просвещаемые вами, при нашей помощи, аборигены, надеюсь, смогут в будущем побороть голод. Не прощайте, Джо, а до свидания!

Наконец мы пересекли Австралию с юга на север!

Крик радости вырвался из груди каждого при виде парохода, стоявшего на якоре в естественной бухточке меньше чем в четырех кабельтовых от берега. Герр Шэффер — человек слова.

Едва только наша группа показалась в виду судна, как с парохода спустили шлюпку. Сидящие в ней матросы приветствуют нас оглушительным «ура!». Высокий мужчина с грубым загорелым лицом и живыми глазами, типичный моряк, ловко спрыгивает на землю и представляется нам. Это капитан «Уильяма» — так называется пароход, который должен доставить нас к месту назначения. Капитан строго придерживался инструкций, переданных по телеграфу из Барроу-Крик в Порт-Деннисон, и, выбросив балласт, чтобы идти как можно быстрее, прибыл на место встречи, назначенной немцем, на четыре дня раньше срока.