Журнал «Вокруг Света» №12 за 1989 год

— Будешь, еще как будешь...— мечтательно протянул Витюша.— Кто тебе позволит...

— Вот,— протянул аспирант густо исписанные листки.— Имеющаяся у меня гипотеза по поводу этих самых ЧП настолько необычна, что, боюсь, даже вы ее не примете.

— Где уж нам! — Витюша с интересом посмотрел на аспиранта.

— Я установил, что начало всех ЧП с точностью до долей секунды...— аспиранту почему-то не хватило дыхания,— совпали с...

Витюша взглянул на листок: ЧП-1 —ураган на Северном Урале, УП-2 — тайфун Кэри у берегов Флориды, ЧП-3 — землетрясение в Калифорнии, ЧП-4 — многочасовая сильнейшая гроза над Москвой.

— Он его палкой по голове, и пошел дождь,— согласился Витюша.

— А вы знаете о вчерашней аварии в Москве? — Аспирант явно не хотел сдаваться.— Весь центр вчера был обесточен. И именно вчера у нас было ЧП-5. Чтобы проверить свою гипотезу, я специально устроил его и теперь знаю, что наши ЧП продуцируют после непонятной природы...

XIX

В последние дни новый друг Пересадова стал вести себя чрезвычайно странно: подолгу сидел один в темноте, на вопросы не отвечал. Дальше — больше. Неожиданно он замирал в какой-нибудь необычной позе, и когда однажды Артем любопытства ради потрогал его, то почувствовал необычный холод тела.

— Анабиоз...— прошептал он, припомнив одно из прочитанных некогда фантастических произведений.— Теперь-то я уж точно влип! Вот тебе и дружок!

Надо было что-то срочно решать, что-то срочно предпринимать. А что тут можно сделать, когда у тебя дома в кресле сидит, отключившись, здоровенный парень, ничего не ведающий о своем прошлом, но зато умеющий читать чужие мысли и которого, судя по зарубежной публикации, разыскивает полиция всего западного мира. Предпримешь в свое спасение что-нибудь самое безобидное, а он тебе в ответ такое устроит!..

«Если его начнут искать и наши,— с тоской подумал Артем Пересадов,— тогда мне крышка. Пособничество международному и межпланетному терроризму! Такой статьи в Уголовном кодексе, правда, нет, но гам что-нибудь придумают, и загремлю я как пить дать. Да, недаром, выходит, Леха Кунин тогда перепугался. Связаться с ним, что ли?»

XX

Странно выглядел этот огромный блондин со стрелочкой на запястье. Словно неживой, словно кукла. Баранов не сразу догадался, что именно спервоначалу привело его к такой мысли. Потом понял: руки Васиного двойника недвижно висели вдоль туловища и при ходьбе даже не покачивались. При этом шел блондин как-то мягко, пружинисто, словно хищный зверь, готовый к прыжку в любой момент.

Капитан «вел» его на почтительном расстоянии.. Часа два парень, казалось, кружил без цели, никуда не заходя, но и явно не пытаясь избавиться от «хвоста». Потом, остановившись у винного магазина, блондин стал внимательно изучать шумящую очередь. До закрытия оставались минуты, и у дверей назревал традиционный скандал.

И тут на Баранова что-то нашло. Он решительно направился в гущу событий — о, солидарность! — чтобы помочь изнемогающему под натиском страждущих сержанту. Забыв о блондине, он продвигался плечом вперед и вдруг столкнулся лицом к лицу с преследуемым. Блондин не мигая смотрел прямо в глаза Баранову. — Зачем?—лаконично спросил двойник инопланетного друга Васи.

— Что «зачем»? — опешил Баранов.

— Зачем? — с угрозой переспросил блондин и правой рукой сделал едва уловимое движение.

Страшный удар лишил капитана сознания.

XXI

— Послушай,— обратился Заборски к Вайлди,— Москва, конечно, хорошо. Но ты можешь наконец объяснить, почему притащил нас в этот город?

— Еще не знаю почему,— виновато ответил Вайлди.— Я знаю только...— Он вдруг замолчал и, ко всеобщему удивлению, заговорил на каком-то тарабарском диалекте.

— Ты что-нибудь понимаешь? — поинтересовался Тони у Деборы.

— Абсолютно ничего,— откликнулась она.

— Мне кажется, что это какой-то кодированный язык,— подумав, предположил Джон.— Я имею в виду — не человеческий...

Они сидели все трое в номере гостиницы и размышляли, что делать дальше. Однако все было в руках Вайлди, а тот смотрел на картину «Наска» и, как в трансе, лепетал, быстро и непонятно.

— Вайлди,— не выдержал наконец Тони,— что ты нашел в этой картине? Или этого ты тоже «еще не знаешь»?

— Это — знаю,— вышел из транса Вайлди.— На этой картине часть той программы, по которой я должен действовать. Но только часть. А без второй части я ничего не могу. Она где-то здесь, она то включается, то...

И Вайлди снова ушел в себя.

XXII

— Как вы не можете понять, Максим, что это невозможно? — Гриновский мерил шагами дворницкую, стремясь при этом не приближаться к тому углу, где — в этом ему не откажешь! — вполне по-людски сидело приведенное Максимом существо.

— Почему? — вяло спросил Максим.

— Потому что это противоречит всем имеющимся у науки фактам,— весомо отрезал Гриновский.

— Но ведь я тот самый факт и есть! — подало вдруг голос существо.— О чем же тогда спор? Дело надо делать, помогать, а вы тут...

— Федя! — первым пришел в себя Максим.— Что ж ты раньше-то молчал?

— Да у меня переводчика не было,— ответил Федор.

— А сейчас есть?

— Есть. Не мой, правда, но есть.