Журнал «Вокруг Света» №12 за 1990 год

Но настоящий сюрприз в тот день преподнесла группа Хрищатого. Она вышла из базового лагеря наверх 13 апреля без руководителя — Валера все еще сильно кашлял, и доктор предписал ему подлечиться еще одну ночь внизу. Зато на следующее утро Хрищатый одним махом проскочил с 5500 м до 7200 м — высотного базового лагеря, где и нагнал группу.

На утреннюю связь 15 апреля они вышли уже с тропы.

— Да мы тут уже идем потихоньку,— невинным голосом объявляет Валера в 8.00.— Взяли по два баллона кислорода. Сами идем без него.

— Во сколько же вышли? — интересуется Мысловский.

— Да позавтракали и вышли,— хитрит Хрищатый.

— Так во сколько? — ставит вопрос ребром руководитель.

— Часиков в шесть,— снова лукавит Хрищатый.

На самом деле они вышли в 4.30 утра. Когда самый мороз и звезды, кажется, лезут за шиворот холодными щупальцами.

Они все точно рассчитали — в 5-м лагере на центральной ветке оставались четыре баллона, заброшенные москвичами. Те восемь, которые несли они, должны были обеспечить достаточный запас для будущего траверса. Сделав грузовую ходку, то есть поработав на команду, они получали полное моральное право «сделать вершину» для себя.

Конечно, тренер недоволен своеволием ребят, но понимает, что их, почувствовавших запах победы, уже не остановить. Да и имеет ли он право делать это. Правда, характер у них... Но ведь в сборную подбирают не по характеру. Они сильные, очень сильные спортсмены и доказали это.

Лишь в 17.30 первая связка Хрищатый — Букреев вышла на вершину. Было очень холодно, и, не дожидаясь ленинградцев, которые брели вверх по гребню, они начали спуск. Дойти до 5-го лагеря в тот день они так и не сумели, заночевали в четвертом.

Это был очень длинный день: почти 16 часов работы без искусственного кислорода на высотах от 7200 до 8500 метров. И тоже первопрохождение — по данному маршруту на Среднюю вершину никто еще не ходил.

Альпинизм — коллективный вид деятельности, но подлинные мастера всегда стремятся к индивидуальным маршрутам, а следовательно, не жалуют массовок на Эльбрусе или Казбеке. Поэтому слово «альпиниада» носит в их устах оттенок определенного пренебрежения.

И стоило 24 человекам подняться еще в период подготовки траверса на вершины Канченджанги, как это словечко само собой всплыло в памяти и соскользнуло с языка. Ребята хватались за голову и причитали: «Ну что мы альпиниаду устроили. Девальвировали гору!»

Не понимали ничего и шерпы. На глазах у них рушились устои. Они привыкли к тому, что экспедиция выводит на вершину пару лидеров, устраивает им овацию, все дружно выпивают по этому поводу и, довольные содеянным, отправляются вниз.

— Мистер Василий,— аккуратно поинтересовался у меня На Темба, когда группа Виноградского спустилась с горы,— можно собираться домой?

И был разочарован, когда я в очередной раз разъяснил ему, что все члены команды отправляются вниз, в Тсерам, только на отдых. Попутно они решат, кому идти траверс четырехглавой горы. О планах экспедиции наш добрый сирдар знал с самого начала, но отказывался верить, что после достигнутого успеха нужно доказывать что-то еще.

Жизнь в базовом лагере шла своим чередом. И после штурма вершины самым радостным событием был день рождения повара. Хира-Тапа помел по сусекам и испек роскошный торт с шоколадным кремом, усыпанный орешками кешью, который и внес после ужина в столовую.

Наш повар обладал феноменальной вежливостью и столь же феноменальной способностью отвечать на все вопросы приблизительно. Чем часто скрывал свои скудные знания английского языка.

— Сколько же тебе стукнуло лет, Хира-Тапа? — спрашиваем мы, чрезвычайно обрадованные такому поводу.

— Стукнуло,— улыбаясь и качая головой из стороны в сторону, отвечает он.

— Сколько,— показываю я на пальцах,— тридцать, тридцать пять... сколько?

— Тридцать четыре или тридцать пять,— отвечает вздыхая он.

— А когда, сегодня?

— Может быть, сегодня, может быть, вчера,— вздыхает повар.

Еще удается выяснить, что дома у него осталось то ли пять, то ли шесть детей, а также то ли одна, то ли две жены, после чего мы прекращаем все расспросы, и начальник «вскрывает шайбу» — приносит из НЗ стограммовую консервную баночку с закатанным спиртом.

И в это время радиостанция заговорила голосом Бершова. Дружно вышедшие из палатки в 8.00 утра, ребята уже в 10.10 стояли на Главной вершине. Все они оказались на ней впервые, а потому провели там около часа, снимая на фото- и кинопленку друг друга и раскинувшиеся внизу горы и долины. Было тепло, и уходить не хотелось.

Еще полтора часа занял переход от Главной вершины до Средней. На спуске с нее они и увидели двигавшихся им навстречу ребят из пятерки Елагина.

А 2 мая и группа Елагина завершила траверс подъемом на Ялунг-Канг. Дело было сделано. Можно было уходить вниз.

К этому моменту эвакуация базового лагеря шла полным ходом. Шерпы, очень оживившиеся в связи с окончанием экспедиции, были рады таскать теперь грузы вниз, а не вверх. На «Могиле Паша» вместо двух десятков палаток остались пять — временная ночевка на пути скатывавшихся вниз участников восхождения.