Журнал «Вокруг Света» №12 за 1991 год

Фото автора и В. Орлова

Экипаж мятежного галиота

Крушение судна купца Шелехова. С рисунка из дневника Копеця.

(Из мрака французских архивов)

Публикация очерка С.Вахрина «Экипаж мятежного галиота» (№ 2-3 за 1990 г.) вызвала много читательских откликов. Среди них оказалась и пространная статья польского историка Э. Кайданьского. Сведения, собранные им, проливают новый свет на полную загадок одиссею камчатских острожников. Печатаем эту статью с незначительными сокращениями.

С большим интересом прочитал я статью Сергея Вахрина «Экипаж мятежного галиота». Я автор многих статей в польских и иностранных изданиях и двух книг о Бениовском (Автор предлагает свое написание этой фамилии (Здесь и далее примечание редактора)), который — несмотря на споры — всегда был для Польши в какой-то степени национальным героем, в частности, благодаря литературной легенде, созданной, между прочим, одним из выдающихся польских поэтов — Юлиушом Словацким. Конечно, память, в особенности память народа, а тем более литературная легенда и историческая правда — совершенно разные вещи. Мне кажется, что очень долго — ведь прошло уже два столетия после событий, в которых участвовал Бениовский, — на научные исследования ложилось тенью политическое значение тех или иных фактов из его биографии — например, его отношение к проблеме рабства во французских колониях.

Моя книга «Необыкновенное морское путешествие «Св.Петра и Павла», вышедшая в Польше в конце 1989 года, сейчас переводится на английский язык. Она посвящена побегу Бениовского и его товарищей с Камчатки в Китай. Подготовка материала для этой книги заняла почти десять лет. Я начинал поиски данных о Бениовском в китайском Кантоне (Гуанчжоу.— Ред.) и в португальском Макао в 1980 году, причем много неизвестных до сих пор сведений удалось найти в архивах Франции, Великобритании, Голландии, Португалии и Японии.

8 августа 1772 года «Варшавские ведомости» напечатали донесение из Москвы и Петербурга о побеге камчатских ссыльных в Китай. Оно кончалось следующими двумя фразами:

«И на самом деле, это их случайное плавание оказалось гораздо более успешным, чем плавания других мореходов, преднамеренно ищущих этого прохода. Это будет великим делом в истории мореплавания, что какая-то кучка уголовников открыла этот путь, весьма необходимый, через обширные моря, о котором целые нации так долгое время не могли ничего узнать».

Возможно, автором этих строк действительно был генерал-прокурор князь А.А.Вяземский, который по поручению Екатерины II освещал в иностранной прессе причины мятежа и ликвидацию его последствий. Если так, то Вяземский прав — побег Бениовского и его товарищей, первыми проторивших путь с Камчатки в Китай и обративших таким образом внимание иностранных морских держав на неизвестный им доселе «Восточный Океан», явился важным событием хотя бы потому, что в конечном счете привел сюда английские, испанские, американские и французские суда и поставил вопрос о конкуренции, на что много лет назад обратил внимание профессор А.И.Андреев.

В своей книге я затронул другую проблему, которая весьма четко прослеживается при чтении рукописного второго тома мемуаров Бениовского, то есть дневника его плавания с Камчатки в Макао: ведь если это плавание проходило так, как это день за днем описано и зарисовано в его дневнике, тогда Бениовский, Чурин, Бочаров и остальные предстают перед нами как первооткрыватели неизвестных земель, а не «кучка уголовников», поднявших мятеж и бежавших по приказу своего бессовестного предводителя.

Г-н Вахрин правильно подметил, что причины бегства мятежников — и я добавлю: не исключая самого Бениовского — носили не романтический, а трагический характер. Каждый из них имел свой повод, чтобы бежать, и каждый хотел иначе устроить жизнь после обретения свободы. Я думаю, что большинство из них видело свое будущее на Ликейских островах или на Формозе (По данным китаистов, так в древности именовалась группа мелких островов вокруг острова Люцююй, расположенных у юго-западного побережья Тайваня (Формозы).) и хотело, выражаясь словами Бениовского, «учредить поселение на Алеутских островах для ведения прибыльной торговли пушниной, открыть торговлю с Японией, учредить поселения на Ликейских островах и наконец европейскую колонию на острове Формоза». А для этого Бениовскому нужно было заручиться поддержкой какого-либо европейского государства. Такие проекты, частично известные властям уже во время следствия, при общей секретности всех мероприятий, связанных с «тайными экспедициями», не могли не вызвать противодействия со стороны русского правительства, и мы знаем, что так оно и было. Полная секретность дела о побеге привела к тому, что факты, почерпнутые из работ таких известных авторов, как В.Н.Берх, А.Сгибнев, Д.Блудов, Н.Боголюбов, не говоря уже о книгах Н.Смирнова и Л.Пасенюка, не всегда остаются в согласии между собой и с другими доступными источниками. Здесь много противоречий и разногласий.