Журнал "Вокруг Света" №2 за 1998 год

Несколько слов о моих спутниках. Марина — москвичка, врач по образованию, вышла замуж за хорвата и уже более десяти лет живет здесь. Изучила язык и очень интересуется всем, что связано с Хорватией. Более того — полюбила эту страну и в разговоре часто, совершенно естественно, роняла: «мы», «у нас», «наша история», «наши легенды» и т.п.

Маури, спокойный и доброжелательный человек, родом из города Ловран, славного своими лавровыми деревьями (отсюда и название), каштанами и черешней. Моряки из Ловрана даже говорят, прощаясь с любимыми: «Вернусь, когда зацветет черешня».

Маури часто дополнял рассказ Марины, по-хорватски разумеется, та слушала с вниманием, а потом переводила: «Маури рассказывает, что...» Я еще не раз — в дальнейшем — вспомню его рассказы.

Проносятся мимо поля желтеющей кукурузы, виноградники, оливковые рощи. Мирный, залитый осенним солнцем пейзаж. Но что-то не привычно в нем, что-то царапает глаз... Красная земля! Ее густой буро-красный цвет особенно заметен на вспаханных полях. Это говорит о том, что земля богата бокситами. Здесь растут виноградники, дающие лучшие вина Истрии.

Среди зелени полей и рощ то тут, то там мелькают домики пастухов — кажуны. Кажун сложен из серых плоских камней без связующего раствора — так возводили его во времена римлян, так строится он и сегодня. Пастух и винодел — традиционные профессии хорватов, и не случайно герб Истрии — золотой козел, а миниатюрные кажуны можно встретить ныне в любой сувенирной лавке.

Красная Истрия тянется на много километров и только за городом Пазин, где на горизонте появляется силуэт гор, начинается Серая Истрия — болотистая. Болот — на скорости — я не разглядела, но земля действительно стала серой с коричневым оттенком. А так — все те же рощи, могучие средиземноморские сосны-пинии с темной раскидистой кроной и городки, городки, стоящие на холмах.

Мне показалось, что эти каменные средневековые поселения, похожие друг на друга, и дали название Серой Истрии. Один городок запомнился особенно — Мотовун, что лежит среди лесов и виноградников севернее Пазина. Он возник в XII — XIII веках.

...Машина остановилась у подножия холма, и мы долго взбирались по каменным плитам мостовой на вершину, к крепостным стенам, за которыми спрятался город. Дома, прижавшиеся друг к другу, узкие улочки, на вершине — центральная площадь, собор, колокольня... Город построен с единственной мыслью — выжить.

Со сторожевой башни видно приближающегося врага, крепостные стены — отвесны и неприступны, огромная каменная цистерна-кишница (киша — дождь) всегда полна воды. О том, что воевать приходилось часто, говорит и барельеф на одной из стен, где изображен лев с закрытой книгой. На языке символов это означает — идет война...

Любопытно: у каждого городка, даже самого маленького (Хум, например, что неподалеку от Мотовуна, насчитывает два десятка жителей) есть своя легенда и свой великан-покровитель. У Пазена — великан Драгоня, у Мотовуна — великан Веле Ежи.

Удивляет реальность деталей этих преданий, по ним можно судить, как некогда здесь жили люди. Великан пахал землю, таскал камни с полей, пас скот, рыбачил — и все на благо людей. И как в жизни, с ним постоянно что-то случалось: его обижали те же люди, ему приходилось грести на галерах, он сражался с врагами. Обид добродушный великан не прощал: то в гневе перекапывал русла рек и направлял воду на город, то уводил реку под землю... (Кстати, эти детали тоже взяты из реальной жизни: в Истрии много карстовых пещер и подземных рек.) Но в одном жители городов-крепостей и их покровители были едины: они хотели быть свободными.

И сейчас в городе Мотовун живут люди, пьют в кафе свою светлую малвазию, заготовляют трюфели, которыми так богаты окрестности (в октябре здесь даже проводится праздник трюфелей), принимают туристов, ходят вверх-вниз по горбатым переулкам, но многие мотовунцы уже спустились в долину, построив новые коттеджи вблизи виноградников.

Мы разговорились с молодым человеком, затянутым в черную кожу, — он остановил свой мотоцикл у дверей кафе, близ центральной площади. Иван Лучич, так назвался парень, прикатил из Пазена к приятелю. С важностью рассуждал Иван о тихой жизни Мотовуна и бурной, по его мнению, Пазена.

— У нас птицеферма, текстильная фабрика, известняковый карьер. Я в карьере работаю. Из известняка Истрии вся Венеция построена! Раньше венецианцы его просто вывозили, теперь покупают — для реставрации. В Пазене даже Жюль Берн в свое время побывал. А Мотовун что? Плавает зимой в облаках...

Верно, плавает Мотовун в облаках, храня историю, может, потому и едут сюда люди?

Кружева Опатии

Вскоре за серокаменным Мотовуном началась Белая Истрия — горная. Нет, о снегах и ледниках говорить не приходится: самая высокая гора Истрии, Учка, — 1396 метров. Просто осенью горные леса становятся прозрачными, и отчетливо просвечивают белые известняковые бока гор.