Журнал "Вокруг Света" №3 за 1998 год

А когда ее просиди настрелять из рогатки летучих мышей к обеду, она всегда отказывалась. Дедушке и многим женщинам она очень не нравилась. Однако далеко не все разделяли эту антипатию к Катье.

Днем она ходила в купальном костюме, а вечером надевала халат. Она была очень красивая, с длинными светлыми волосами, и жители деревни, в основном мужчины, забросив сезонно-полевые работы, сбегались поглазеть на нее. Приходили даже из соседних деревень.

Был у них в деревне один нехороший родственник, который начал говорить Катье, что скоро начнется большая война с соседней страной, погибнет человек пятьдесят, а может и все сто. Возможно, что и муж ее не вернется с войны. И тогда она должна будет, по традиции, выйти замуж за старшего неженатого брата, и что он как раз тот самый брат и есть.

Потом с такими же россказнями приходили и другие родственники, причем некоторые из них по ветхости возраста никак не тянули на братьев. Дедушке все это очень не понравилось, и он разогнал ухажеров. А потом вернулся брат и забрал жену в город. Больше он в деревне не появлялся, потому что боялся дедушку.

— А где они сейчас живут? — спросил я.

— Потом  Катьа   уехала   обратно   в Россию,  а брат женился на местной. Потом еще на одной, и теперь у него две жены. У нас ведь полигамия, — по обыкновению пояснил Люсьен.

Другой его брат стал слугой фетиша. Он танцует на религиозных праздниках. Брат всегда был не такой, как все, несколько странный. Говорят, что это фетиш не дает ему покоя. Поэтому-то его и приняли в специальную школу. Там обучают религиозным танцам, заклинаниям, которые читают на священном обрядовом языке.

Это древний язык племени фон. Он почти не понятен нынешнему поколению, но очень почитается. По истечении «трех лун» брат сдал экзамен главному жрецу, тот нанес ему на тело татуировку — знак фетиша и дал ему новое имя.

После этого брат вернулся в семью и живет сейчас в деревне обычной жизнью, но во время праздников он танцует и священнодействует вместе с остальными слугами фетиша.

— А дочки твои чем занимаются? — спросил я.

— Помогают по хозяйству. Пока они замуж не выйдут, их нельзя отпускать далеко от дома, — ответил Люсьен.

Я не стал уточнять, почему, но мне вспомнился один интересный случай, произошедший, правда, в соседней стране Буркина Фасо, в пригороде столицы Уагадугу. Как-то вечером мы отправились с приятелем за пивом. Нужно было пересечь большой, с три футбольных поля, неосвещенный пустырь. По дороге догнали компанию девочек-подростков и спросили у них, где здесь ближайшая лавка.

Вместо ответа девочки с веселыми криками облепили нас со всех сторон, схватив за руки и обняв за плечи, и с озорным смехом повели по дороге. Похоже, им было страшно интересно прикоснуться к человеку другой расы, и они наперебой делились впечатлениями, взвизгивая от восторга.

Это были обычные школьницы лет четырнадцати, чистые и непосредственные в своих проявлениях, но я с тех пор стал лучше понимать, что означает известное выражение «африканская страсть». Когда из темноты показались жилые дома, девочки отпустили нас и продолжали путь на почтительном расстоянии и уже молча. Видно было, что за нравственностью в местных семьях следят строго.

Говорят, что в Африке дети сильнее привязаны к родителям, чем, скажем, в Европе. Может быть, это происходит оттого, что первые месяцы после рождения матери носят их у себя за спиной, и телесный контакт длится дольше? Что интересно, я ни разу не видел, чтобы ребенок, висящий в тряпке на спине матери, плакал. Обычно он крепко спит, прижавшись головкой к материнскому телу, даже когда его мама мчится на мопеде, прыгая на кочках.

— Ты все-таки не торопись помирать, — говорю я Люсьсну. — Может, пригодишься еще своим детям.

Люсьен задумчиво улыбается и пожимает плечами:

— Не нам решать...     

Владимир Добрин                  

Бенин

2001 и дальше: Следим за сменою ненастий...

Наш страх перед катастрофой лишь увеличивает ее вероятность. Я не знаю ни одного живого существа, за исключением разве что насекомых, которые бы отличались большей неспособностью учиться на собственных ошибках, чем люди.

(Бертран Расселл, английский философ и математик.)

Начало этой статьи я переписывал раз пять. Казалось логичным предварить рассказ о природных катастрофах свежим сообщением о стихийном бедствии. Поздней осенью пришла весть о сильном наводнении в Польше — и поначалу статья начиналась именно с этого.

Не успел я написать и половины — очередная новость: наводнение в Индонезии. Затем последовали: сообщение об извержении вулкана (тоже в Индонезии), урагане в Бангладеш, сильнейшем землетрясении на Камчатке (один радиообозреватель провозгласил, что интенсивность его составила 14,5 балла; это известие меня вообще поставило в тупик, ибо в нашей стране принята 12-балльная сейсмическая шкала, если же говорить о магнитуде, то и она — по шкале Рихтера — не может быть больше 12 баллов), наконец об ожидаемом цунами на острове Кунашир...