Журнал «Вокруг Света» №4 за 1997 год

– Сервизы с этим орнаментом делаются на нашей фабрике с момента ее основания, – шепотом, чтобы не мешать работе художницы, пояснила мне Бенте Байербю.

Она сама двадцать лет расписывала фарфор на Королевской копенгагенской мануфактуре, а теперь занимается связями с общественностью. Увидев, что на нее направлен объектив моей камеры, художница сняла с себя наушники: вид «уокмена», на ее взгляд, не очень вязался с двухсотлетними традициями. А немного позже, уже в фабричном музее, Бенте показывала мне статуэтку «Принцесса на горошине», один из шедевров фирмы. Чтобы добиться своих знаменитых пастельных тонов, фабрика выработала сложнейшую технологию обжига и глазурования. На изготовление «Принцессы», сказала Бенте, у прекрасного художника ушло полгода при полном рабочем дне. «Отсюда и цены на датский фарфор», – подумал я. С первого взгляда, неброский, но чем дольше смотришь, например, на статуэтку «Принцессы», тем яснее понимаешь: она поистине прекрасна.

Копенгаген, мне кажется, сродни этим фарфоровым изделиям. В нем есть такие достоинства и такая неяркая прелесть, которые открываются не с первого взгляда. В этом городе ощущается некая аристократическая скромность...

Тогда, в первый раз, как и большинство приезжих, я заканчивал свои блуждания по пешеходным улицам копенгагенского центра у канала Нюхавн – живописного, бойкого и наиболее популярного у туристов места Старого города. Теперь же я открыл для себя рядом, по соседству, благо и моя гостиница оказалась именно там, да еще и потому, что смог впервые увидеть этот квартал без людской суеты, – совершенно новый для себя и полюбившийся мне район Копенгагена.

Узкая «широкая улица»

Примечательной оказалась сама гостиница «Феникс». Она расположилась в здании XVII века. Внешне оно вроде бы и не заметное, но за каждым залом – своя история, а ресторан носит имя фон Плессена – командующего королевской гвардией, строителя и первого владельца здания. В холлах и коридорах – подлинные полотна XVIII века. А на улице, называющейся Бредгэде, вокруг отеля – средоточие частных галерей и художественных аукционов, включая и копенгагенский филиал знаменитой «Сотбис».

Одним концом Бредгэде выходит на Конгенс-Нюторв – с Королевским театром, лучшим датским универмагом «Магазин дю норд», другим – к фонтану со статуей легендарной Гефион, которая, распахав Скандинавию, вынула пласт земли, чтобы образовать озеро Венерн в Швеции и остров Зеландия в Балтике...

Почти от середины Бредгэде перпендикулярная улица выводит к Амалиенборгу. Четыре здания образуют комплекс королевского дворца. Строения вполне внушительные, если бы не пристань за ними, у которой швартуются гиганты-паромы, своими громадами нависающие над дворцом... Напротив своим зеленым с золотом куполом подпирает небо Мраморная церковь, строившаяся более ста лет. Ее купол, говорят, превосходит по размерам даже купол знаменитого собора Святого Петра в Риме...

Район улицы Бредгэде, вероятно, «самый русский» район в Копенгагене. Именно здесь, внося неожиданное разнообразие в коллекцию зеленых бронзовых шпилей своими тремя золочеными луковками, притаилась православная церковь Александра Невского. Она была сооружена для сотрудников российского посольства и едва ли не ежегодных визитов в Данию царской семьи. Однако непосредственно ее появление связано с любопытной страницей российско-датских отношений. Храм был построен в значительной степени на средства, которые предоставила русская царица Мария Федоровна – в девичестве датская принцесса Дагмара. Обрученная с преждевременно скончавшимся наследником русского престола Николаем, она в итоге вышла замуж за его брата, впоследствии императора Александра III. Принявшая православие еще при первом обручении, Мария Федоровна и внесла свой немалый взнос на строительство церкви в ознаменование коронации своего супруга в 1883-м.

На закладке храма в 1881 году присутствовала датская королевская фамилия. Проект церкви в результате конкурса был отобран из работ шести архитекторов. Лучшей оказалась работа выпускника Петербургской Академии художеств Давида Ивановича Гримма, по проектам которого сооружено немало построек в России и за рубежом, в том числе и памятник Екатерине II, что перед Александрийским театром в Петербурге. Мария Федоровна пережила не только мужа, но и своего сына – Николая II, да и страну, которая стала для нее второй родиной. Именно ей, едва ли не единственной из царской семьи, удалось спастись во время «окаянных дней», и в 1919 году она вернулась в Данию. Мария Федоровна поселилась с сестрой, английской королевой Александрой, в доме на берегу моря в северном пригороде Копенгагена. Этот белый особняк смотрит на Балтику и на памятник Кнуду Расмуссену, крупнейшему датскому исследователю Гренландии и Арктики...