Журнал «Вокруг Света» № 4 за 2005 год (2775)

В СССР работы над ПТР калибра от 20 до 25 мм велись с 1936 года, пока не было принято решение о пересмотре самих требований к ПТР, окончательно сформулированных в ноябре 1938 года Артиллерийским управлением и предусматривавших крупный, но все же «стрелковый» калибр. С 1940 года начали серийный выпуск 14,5-мм патрона с бронебойно-зажигательной пулей. Под этот патрон Николаем Рукавишниковым было разработано самозарядное противотанковое ружье, принятое на вооружение как ПТР-39. Но серийных ПТР войска к началу войны не получили.

Вмешался субъективный фактор, нередко определяющий судьбу военного оружия. В начале 1940 года разведка докладывала о «новейших типах германских танков» со значительно усиленным бронированием и вооружением. Слабо разбиравшийся в военной промышленности замнаркома обороны начальник ГАУ маршал Григорий Кулик, видимо, ожидая скорого появления большого количества таких танков на германской стороне, отдал распоряжение о снятии ПТР Рукавишникова с вооружения (серийное производство так и не началось), а также о прекращении производства 45-мм противотанковых пушек. В результате пехота РККА оказалась лишена эффективного ПТ-средства ближнего боя, располагая разве что фугасными ручными гранатами. Да и их не хватало – противотанковые гранаты считались специальным средством. Пагубность подобных решений подтвердилась в первые же недели войны. Спешно формируемые подразделения пехотинцев – «истребителей танков» обычно располагали лишь связками ручных гранат да зажигательными бутылками, а для применения и того и другого танки нужно было подпустить метров на 20. Потери росли.

И тогда начались импровизации. Попытка собственного производства германского 7,92-мм Pz.B.39 не дала результата – кроме технологических проблем сказалась и недостаточная бронепробиваемость. Хотя германская армия еще применяла легкие танки, основную роль уже стали играть средние машины с толщиной брони до 30 мм.

По предложению инженера В.Н. Шолохова в качестве временной меры в июле 1941 года в мастерских МВТУ им. Баумана и других инженерно-технических вузах Москвы наладили сборку однозарядного ПТР под 12,7-мм патрон ДШК. Простая конструкция с некоторыми усовершенствованиями была скопирована со старого германского ПТР «Маузер» и не обеспечивала требуемых параметров, хотя специально для этих ПТР выпускали 12,7-мм патрон с бронебойной пулей БС-41.

Тот же Кулик потребовал скорейшего начала производства ПТР Рукавишникова, но его постановка и доводка требовали много времени. По воспоминаниям маршала Дмитрия Устинова, Сталин на одном из заседаний ГКО предложил поручить разработку ПТР «еще одному, а для надежности – двум конструкторам». Задание в начале июля 1941 года получили Василий Дегтярев и Сергей Симонов, и через месяц они представили образцы.

Продолжалась и доводка патрона. 15 августа был принят вариант 14,5-мм патрона с пулей БС-41, содержащей изготовленный по порошковой технологии твердосплавный сердечник. А спустя две недели, не дожидаясь окончания испытаний (вопрос был особой срочности), на вооружение приняли однозарядный вариант ПТР Дегтярева и самозарядное ПТР Симонова. Оба вида назвали «14,5-мм противотанковым ружьем обр.1941 г.» – соответственно ПТРД и ПТРС.

ПТРД, разработанное Дегтяревым и его КБ-2 на заводе № 2 им. Киркижа, являло один из примеров соединения максимальной простоты – для ускорения и удешевления производства – с эффективностью. Для увеличения скорострельности поворотный затвор сделан «четвертьавтоматическим». При смещении ствола со ствольной коробкой под действием отдачи относительно приклада рукоятка затвора набегала на копир и отпирала затвор. При возвращении системы вперед извлекалась и выбрасывалась стреляная гильза, затвор вставал на останов, открыв окно ствольной коробки для вкладывания следующего патрона.

В промышленных масштабах

Производство ПТРД началось на заводе им. Киркижа, позже подключились «Ижмаш» и эвакуированная в Саратов часть производства ТОЗ.