Журнал «Вокруг Света» № 8 за 2005 год (2779)

Вернувшись в Финку, писатель совсем расклеился. Его мучили головные боли, ночные кошмары. Вообще голова была его ахиллесовой пятой. Не проходило и года, чтобы он не получал сотрясения мозга. Все из-за рисковых занятий вроде рыбалки, бокса и охоты в сочетании с привычкой к спиртному. В результате он стал хуже слышать, появилась замедленность речи. Присутствие Мэри, его ангела-хранителя, всегда действовало на него успокаивающе. «Она — просто жена, а не склочная, одержимая карьерой женщина», — говорил он. Когда Мэри забеременела, он повез ее из Гаваны на север США, чтобы показать врачу. Беременность оказалась внематочной, по дороге открылось кровотечение, и Мэри впала в кому. Врач предложил ему проститься с женой… Все, что происходило, до ужаса напоминало концовку в «Прощай, оружие!» И он решил, по собственному выражению, «изнасиловать судьбу». Он велел под свою ответственность вливать Мэри плазму. После операции, на которой он присутствовал, писатель неделю сидел возле постели жены. Мэри поправилась.

После приезда с женой в Италию он на охоте познакомился с молодой девушкой Адрианой Иванчич, которую увидел вечером в охотничьем домике. Она сидела у огня и сушила после дождя свои черные блестящие волосы, расчесывая их длинными пальцами. Эта первобытная картина заворожила писателя. Хемингуэй сломал свою расческу и отдал ей половинку. Девушка происходила из старинного далматинского рода. Последняя любовь писателя была безгрешной, их связывали только платонические отношения. Черноволосая муза положила конец творческому кризису. Ее «длинные ресницы, очень смуглая кожа», ее классическая красота вдохновили Эрнеста на написание последнего романа «За рекой, в тени деревьев». Девушке льстила любовь маститого писателя, сама же она не испытывала к нему глубоких чувств. Роман «За рекой…» во многом автобиографичен. Из творческого подъема, вызванного последней привязанностью, родилась также повесть-притча «Старик и море», лебединая песня Хемингуэя.

Мэри построила в Финке трехэтажную башню, где он мог работать в уединении. Однако работа не ладилась. Писатель часто раздражался, ругал всех и вся, ходил по барам с известной гаванской проституткой по кличке Ксенофобия. Когда к нему приехала погостить Адриана, он повез ее на побережье. Они долго в молчании смотрели на море, после чего Хемингуэй тихо сказал: «Спасибо». 4 мая 1953 года он рыбачил на «Пиларе», когда по радио сообщили, что ему присуждена Пулицеровская премия. Игрок Хемингуэй всегда стремился к победе, зато, когда одерживал ее, она переставала что-либо значить для него. Дорога может быть интереснее, чем цель, к которой по ней идешь. После триумфа он устроил себе каникулы. Они с Мэри отправились в Испанию, потом в Африку. Эрнест решил показать Мэри свои любимые зеленые холмы с высоты птичьего полета, и они наняли самолет. Самолет ударился о телеграфные провода и стал падать. Под ними были болота с крокодилами. Пилот дотянул машину до твердой земли и совершил посадку. У Мэри были сломаны несколько ребер, у Эрнеста — вывихнута рука. Вдобавок, когда они вернулись в лагерь, рядом разразился лесной пожар. Помогая его тушить, писатель споткнулся и упал в огонь. Через мгновение он уже не слышал собственного голоса, в глазах появилось двоение.

На пароходе, плывшем в Венецию, ему стало совсем плохо. Голова все время кружилась, рана на ней — последствие ожогов — гноилась, и все внутри адски болело. Однако он отправился на машине из Венеции в свою любимую Испанию. По дороге он понял, что явно переоценил свои силы.

Вернувшись в Финку, писатель по совету врачей сел на диету и стал значительно меньше пить. Он надеялся, что, поправив здоровье, снова сможет писать. Его пишущая машинка, стук которой он сравнивал с треском пулемета, молчала и пылилась. 28 октября 1954 года ему была присуждена Нобелевская премия по литературе за повесть «Старик и море». Эрнест боялся зазнаться и говорил: «Премия — это проститутка, которая может заразить дурной болезнью. Слава — сестра смерти».