Журнал «Вокруг Света» №08 за 1973 год

...Вместе со всеми мы долго аплодировали четырем музыкантам. Я невольно вспомнил о нашем споре с Даниелем Ван дер Спеком, и мне захотелось сказать ему: «Знаете ли вы свою молодежь? О нет, вы не знаете вашей молодежи».

В. Ухов

Как стать резидентом

 

В начале собственные воспоминания. Огромный, как ангар, склад токийской таможни напоминал универмаг в день учета товаров. Ровными длинными рядами, протянувшимися от стены до стены, на полу лежали экспонаты советской выставки, которую мы привезли для показа в Японии. Забывая сверяться с инвентарным списком, таможенники с любопытством разглядывали первый экземпляр газеты «Искра» и удостоверение члена бригады коммунистического труда, крестьянские лапти и копии вымпелов СССР, доставленных космическими кораблями на Луну и Венеру. Таможенники осторожно брали в руки первые декреты Советской власти о мире, о земле и, словно дети, восторженно ощупывали макеты в натуральную величину искусственных спутников Земли.

И вдруг в гулком помещении склада стало тихо, как в пустыне. Таможенники сбились вместе и застыли, напряженно всматриваясь во что-то. Я подошел к ним. На бархатной подушечке были разложены золотые медали Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда, золотая фигурка скифского божка, позолоченная посуда из старинного княжеского сервиза, эфес шпаги, инкрустированный золотом.

Как боевые приказы, сухо посыпались распоряжения старшего таможенника. Экспонаты из золота немедленно перенесли в комнату со стальной дверью. Старший таможенник достал маленькие весы и принялся взвешивать экспонаты, предварительно тщательно обмерив их линейкой и циркулем. Результаты измерений он заносил в пухлую книгу и предлагал остальным таможенникам и мне расписываться против каждой цифры.

— Напрасно думаете, что мы не увезем все это назад, — попробовал пошутить я. Но таможенники сосредоточенно молчали.

— Для нас эти вещи не могут быть предметом продажи или купли, — объяснял я. — Это государственное достояние, которое мы бережем больше, чем свое собственное... — Таможенники смотрели мимо меня.

Когда опись, наконец, закончилась и мы расписались в толстой книге в последний раз, старший таможенник с вежливой улыбкой сказал мне:

— Не обижайтесь. Таков порядок. И обстоятельства заставляют нас строго придерживаться этого порядка...

Какие именно обстоятельства, я узнал много позднее, когда в руки мне попали материалы, легшие в основу этого очерка.

«27 октября 1972 года при сносе старого складского здания, которое до 1965 года принадлежало американской военной базе и с тех пор не использовалось, в чердачном помещении обнаружен труп мужчины 25—30 лет. На третьем верхнем правом ребре имелся след пулевого ранения. Из тела извлечена пуля калибра 7,65. На пуле — шесть полей нарезов, характерных для немецких пистолетов системы «вальтер». Ни других пуль, ни гильз, ни огнестрельного оружия около трупа не оказалось. Одежду составляли брюки и куртка ярко-желтого цвета, имеющая торговую марку гонконгской фирмы «Фу Цзюнь». Отсутствие каких-либо документов не позволило установить личность убитого...»

Так гласило донесение следователя по уголовным делам города Хаманацу, префектура Сидзуока, отправленное в Токио, в главное полицейское управление.

— Забудьте свое имя, забудьте город Дкита и тамошнее управление полиции, где служили.

— Да, господин старший инспектор.

— Теперь вы агент Токийского полицейского управления, ваша кличка — Оцу (Второй). Донесения будете подписывать этим знаком. Адресовать их станете так: Токио, Ко (Первому), то есть мне. Шифр, который у меня получите, известен только нам двоим.

— Я понял, господин старший инспектор.

— Насколько я знаю, у вас нет родных, и в Аките никого не обеспокоит ваше долгое отсутствие.

— Совершенно верно, Окано-сан.