Журнал «Вокруг Света» №12 за 1978 год

Транспортное судно «Капитан Мышевский» вышло из Мурманска 26 мая 1978 года с народнохозяйственным грузом для Магадана и взяло курс на мыс Желания. На «Сибирь» же был взят полугодовой запас продовольствия — даже для гиганта в 23 500 тонн водоизмещением и мощностью двигателей в 75 тысяч лошадиных сил это была необходимая мера предосторожности, потому что и в наше время Арктика осталась все той же Арктикой. 28 мая суда встретились за кромкой льда у побережья Новой Земли, и началось совместное плавание...

Майнагашев: Каждые четыре часа менялись вахты, накрывались столы в кают-компании и столовой личного состава, в ходовую рубку непрерывно поступала информация со всех постов, четко работала связь с Большой землей. Хотя после похода «Арктики» не прошло и года, штурманы получили новую технику. За два месяца до начала похода был запущен навигационный спутник «Космос». С его помощью моряки определяли координаты судна. (Вахтенному штурману достаточно было нажать кнопку.) Этот спутник обеспечивал и надежную радиотелефонную связь с материком.

У Новой Земли засветились экраны телевизоров. Четкий судовой распорядок не касался только двух человек из экипажей судов: капитанов В. К. Кочеткова и Т. Ф. Кривохижина можно было встретить в ходовой рубке или рабочих помещениях судна в любое время... Карское море встретило суда крепким зимним льдом — скорость каравана сразу же упала. Хотя сводку о ледовой и погодной обстановке мы регулярно получали со спутника «Метеор», воздушная разведка со специальной аппаратурой типа «Торос» постоянно обеспечивала суда подробными картами ледовой обстановки. Минуя низкий заснеженный остров Визе, «Сибирь», сберегая силы для будущих сражений со льдом, вела транспорт к мысу Арктический на северной оконечности Северной Земли. Проплыл по горизонту и ледниковый купол острова Шмидта. Ледовые поля, торосы — это все, что мы видели с борта обоих судов. Только изредка у островов из-под покрывала снега проглядывало пятнышко осыпей или береговой обрыв. За мысом Арктический стали попадаться айсберги. Ветры здесь прижали дрейфующий лед к неподвижному припаю. Форсируя очередное препятствие, то и дело приходилось заводить концы на транспорт — брать его «на ус», то есть притягивать «Мышевского» к корме ледокола. В море Лаптевых в обход тяжелых льдов пошли на юг к восточной кромке Таймырского полуострова. Потом снова смена курса — в обход Новосибирских островов. Так вышли в Восточно-Сибирское море с севера. На пути оказались монолитные многолетние льды из канадского сектора Арктики. Не обошлось и без неожиданностей: при форсировании ледяного пакового поля крен ледокола достиг 20 градусов — из плавательного бассейна вылилась вода и затопила спортзал, посыпались со столов телефонные аппараты, бумаги, книги... В каюте старшего электрика из девяти цветочных горшков уцелело только два. В узких ледовых коридорах глухо стонал металл. Потом караван встал. Требовалась помощь ледовых разведчиков, но полученная от них по фототелеграфу карта ледовой обстановки оказалась неутешительной.

После двадцатичасовой стоянки караван снова пошел на восток. К полудню 7 июня за двадцать часов одолели всего сотню миль. В вахтенном журнале появились записи: «...Продвижение очень медленное. Винты фрезеруют лед... Периодические заклинивания корпуса. Работаем набегами... Продвижение за час немногим более кабельтова». И так миля за милей...

После преодоления канадского пака на траверзе Певека ледокол встретился со знаменитым Айонским массивом. Его удалось одолеть без особых потерь во времени, но за мысом Шелагским в тумане мы уперлись в сплошные двухгодовалые десятибалльные льды... Очень плохое для моряка сочетание — лед и туман. В общем, плавание было и сложным и интересным...

13 июня после 3200 миль плавания (из них 3000 во льдах) суда разошлись. Расставание произошло у мыса Сердце-Камень — «Капитан Мышевский» ушел по чистой воде в порт назначения Магадан, а «Сибирь» легла на обратный курс, по более северным широтам, прощупывая и испытывая лед на будущих трассах. По пути высадили новую дрейфующую научную станцию СП-24...

Чубаков: Этот рейс можно считать прелюдией... Нужны другие экспериментальные рейсы на разных судах и в разное время года. Успокаиваться рано... Сейчас, после рейсов «Арктики» и «Сибири», мы накопили кое-какой опыт, на основе которого можем высказать соображение, что готовы заниматься проводкой транспортных судов через высокие широты, и этим самым постепенно перейти к круглогодичному плаванию по Северному морскому пути...

Но для того чтобы можно было пользоваться более северной трассой стабильно, надеяться на нее в случае, если Южная магистраль закрыта льдами, надо еще много походить по высокоширотной Арктике...