Журнал «Вокруг Света» №12 за 2005 год

Соответственно широк был его кругозор. Он читал и ценил Декарта, разделял взгляды Коперника и Кеплера. Оставив службу, ходил на лекции знаменитого философа Пьера Гассенди, автора трехтомного «Свода философии». А после занятий Бержерак часто шел гулять с молодым поэтом Шапелем и другими либертенами из кружка Гассенди к Новому мосту (сейчас он в Париже — самый старый), в «царство» мелких торговцев, бродячих артистов, бретеров, зубодеров, писарей, судебных стряпчих, прорицателей, газетчиков, букинистов и шарлатанов. Тут Сирано впервые начал потихоньку распространять свои сочинения — полемические письма, сатиры и бурлески. Пока еще — «в свитках»: хотя «эра Гутенберга» уже наступила, рукописные книги и газеты еще более чем на сто лет останутся существенно дешевле печатных. К тому же «самиздат» и тогда легче ускользал от цензуры. Разумеется, авторы мечтали о книге, выпущенной на станке, — такое издание считалось «настоящим», шикарным. И Сирано был уверен, что скоро он и до такого «дорастет».

Чернила для очернения врага

Первые послания Сирано де Бержерака, разошедшиеся по Парижу, были, как нетрудно догадаться, посвящены дуэлям. В письме «Дуэлянт» он признается, что забыл бы, «что такое бумага, если бы на ней не писали картелей», и вопрошает: «Для чего служат чернила, кроме очернения противника?» Впрочем, он посмеивается над собой и одновременно над всеми, для кого поединок — стиль поведения. «Иногда мне кажется, — жалуется автор, — что я превратился в дикобраза: кто ко мне ни подойдет, всяк напарывается на колючку» (в смысле — шпагу). Его хлесткие остроты стали поговорками, но мало кто заметил за остроумной бравадой горькую самоиронию и недовольство собой.

Настоящую же громкую известность приобрели стихотворные сатиры Сирано на всесильного кардинала — так называемые «мазаринады». Джулио Мазарини, любимец и любовник королевы-регентши Анны Австрийской, «унаследовал» должность первого министра от перешедшего в мир иной Ришелье в 1642 году, еще при жизни мужа Анны, Людовика XIII. Долгое время «безродного фаворита» ненавидели решительно все — и за иностранное происхождение, и за тяготы не им начатой войны, и за непосильные налоги. Народная молва приписывала ему все мыслимые грехи. Шутили, что «одна половина Парижа платит другой половине, сочиняющей памфлеты против Мазарини».

Самая талантливая и злая «мазаринада» Бержерака называется «Прогоревший министр». В подзаголовке обозначен жанр: «бурлеск» — то есть комическое смешение высокого и низкого, сатира в возвышенной форме. Сочинитель прошелся по всем личным качествам своего героя, особый акцент сделав на сластолюбии лицемерного святоши: «В искусстве лапать и щипать / Вы, кардинал, большой провора. / Вам глупости не занимать, / Годны вы только покорять / Штаны и юбки без разбора».

Впрочем, о главном, о наболевшем для Франции, Сирано тоже не забывает и тут оставляет шутливый тон:

«Поборы и долги кругом / Исходят горькими слезами; / Надеждой нашим и добром / Распорядились вы с умом…»

Почивший Ришелье (кстати, он высоко ценил политические и дипломатические таланты итальянца и перед смертью сам рекомендовал его королю) наверняка не простил бы подобной дерзости. Мазарини же придерживался другой тактики. Человек эрудированный и далеко не чуждый литературе, он все читал, всех знал и никого не трогал, предпочитая вести борьбу тем же оружием: перекупал авторов и обращал их перья против своих врагов.

А когда через несколько лет Сирано выступил, можно сказать, на стороне кардинала, его шаг многих поставил в тупик. Дело было так. В 1648-м парижский парламент инициировал мощное движение — Фронду («Праща») против Мазарини и его политики. Восстал Париж, его поддержали некоторые провинции. Кардинал вывез малолетнего Людовика XIV за пределы столицы и осадил ее. Фронда, тем временем, нуждалась в вожаках, командирах, известных в войсках, и они тотчас явились — вельможи, «принцы», на деле стремившиеся к переделу высших должностей и привилегий. Демократическое сопротивление переродилось в аристократическое (не потому ли глагол «фрондировать» в современном русском языке означает протестовать, но понарошку). Сирано с самого начала не был активным участником Фронды, но горячо ей сочувствовал. Когда же аристократы «оседлали» ее и он увидел, что страна изнемогает от усобицы, об этом он и написал в послании «Против фрондеров» (1651 год). Получилась косвенная услуга Мазарини, который скоро — в 1653-м — вернулся в столицу и до конца своих дней оставался у власти.

Испытание болезнью

Произошел в жизни Бержерака и такой неприятный поворот. Примерно году в 1645-м он вдруг пропал из поля зрения друзей и единомышленников. Спустя какое-то время вернулся, и даже с новыми текстами. Объяснял, что для вдумчивого творчества нужно одиночество. Однако нельзя было не заметить, насколько сильно писатель изменился: побледнел, осунулся, густые пряди волос поредели.