Журналист в кармане. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика – 4

Ну а если он не будет слишком податлив, – ты, баба Люба, того, чтобы столько с меня требовать, да и куда тебе столько денег при твоей паскудной внешности, – и по невыносимо слышать Каутскому словам бабы Любы, здравомыслия у вас нисколько, то она обратится к его супруге с этими, не просто чеками, а доказательствами его уже непростительной глупости на старости своих плешивых лет. «А уж ваша супруга, Разоретта Самсоновна, по достоинству оценит эти чеки, тут же вышвырнув вас из дома, а затем и с этой тёпленькой должности, которую вы занимаете по её соизволению, как основного акционера и учредителя этого издания». – Заявит баба Люба. И вот спрашивается, откуда вот это всё в бабе Любе, с полуслова умеющей доходчиво объяснить будущее любого человека, если он ей будет интересен.

– А если я ей скажу, что плевать хотел всегда на Разоретту Самсоновну и все её большие деньги, которые уже и удовольствия прежнего не приносят и не могут оттенить все её видимые недостатки внешности и характера. – На одно лишь мгновение Каутский попытался дерзнуть и бросить вызов судьбе. Но только он представил перед собой эту вездесущую бабу Любу, со своей ироничной ухмылкой, которая, да-да, покачав в ответ головой, делает ему самое простое, ни к чему не обязывающее замечание: «А ты давай, попробуй, старый дурень», как от его героизма и отваги не остаётся и следа – их на свои мелкие кусочки разбивает реальность в виде надутых в вечном недовольстве губ его юной знакомой, коя только вступила во взрослую жизнь и она собой представляет нескончаемый источник потребления, или точнее, накопительства на своё безоблачное будущее. И как со всей здравой ответственностью понимается Каутским, то без него.

– Придётся Разоретту Самсоновну до конца своей жизни любить и лелеять, как и обещал ей когда-то. – Пришёл к итоговому выводу Каутский, понимая, что против судьбы не попрёшь, если она так убедительно доказательна в лице бабы Любы.

И вот в тот момент, когда Каутский пребывал в размышлениях об этих высоких материях, к нему в кабинет и прибыли Михаил с Клавой, кто, так уж их судьба распорядилась, должен был собой принять удар судьбы Каутского.

– Ладно, – говорит Каутский, – всё это дело вчерашнего дня. И сегодня актуально уже другое. Значит так, – окинув изучающим взглядом Михаила с Клавой, многозначительно сказал Каутский, – все свои дела откладываем на потом, и приступаем к первоочередному для нас делу: к освещению прибытия одного чрезвычайного человека, и всего того, что связано с ним.

– Уж больно загадочно и законспирировано звучит. – Откликнулся Михаил, одёрнувшись взглядом.

– И поэтому скажу, что вам невероятно повезло, получив в разработку эту тему. – А в ответе Каутского, нет, да проскальзывает его увлечённость сериалами одной дедуктивной направленности. – Где только на первый взгляд самые обычные события в итоге могут завести и провести вас под законспирированные своды тайного общества, живущего совершенно по другим, и не только государственным, но и мировым законам. А это чрезвычайно захватывает дух и бывает так, что повреждает рассудок и делает вас людьми себе на своём новом уме, то есть дураками. Как вам такое дело? – спросил Каутский Клаву, на кого он смотрел в данный момент, таким образом, как бы указывая ему, что он его как раз считает самым слабым звеном в этой спайке. Ну а если Клава посмеет заявить, что ему это дело никак, то он самолично признает себя слабаком и больше с ним никаких дел не захочет иметь Каутский.

И Клава просто вынужден сказать, что ему в общем всё интересно и нравится, но всё-таки бы им не помешало знать имеющиеся в наличие детали предстоящего, как он понимает, журналистского расследования, а не просто освещения некоего события, под прикрытием которого они и будут действовать.

– А ты умеешь зрить в самую суть. – Усмехнулся Каутский.

– И кому мы обязаны такой нашей везучести? – задался вопросом вдруг вмешавшийся Михаил, в ком нет нисколько от всей этой конспирологической романтики.

– Судьбе. – Заржал Каутский. – А она сегодня, как, впрочем, и всегда, благосклонна к новичкам. – Здесь Клава не мог не заметить, как Каутский подмигнул Михаилу. Что не может подозрительно как-то выглядеть для Клавы, решившего, что за его спиной опять ведутся некие игры. – Что вы этим хотите сказать? – с намёком на то, что с ним нечего играть во все эти закулисные игры, задал вопрос Клава.