Журналистка

- Если хочешь, подожди меня в нашем «Шешбеше», я через час приду обедать. Меня зовут Олеся.

Инге все равно нечего было делать, и она подождала.

- Угости меня кофе, и я тебе скажу, почему тебя уволили, - объявила Олеся, присаживаясь за столик.

- С удовольствием.

Кофе Олеся пила с нескрываемым наслаждением.

- Язык надо держать за зубами, - наконец сказала она Инге, - понимаешь?

- Не совсем.

На самом деле Инга все поняла, но хотела убедиться, что не ошиблась.

- Ты видела, чтобы мы разговаривали друг с другом?

- Нет… я еще удивилась, почему вы такие недружные.

- Мы неглупые, в отличие от некоторых, а дружба тут ни при чем. - И Олеся допила латте.

- Заказать тебе еще один кофе?

- Не разоришься?

- Нет, у меня нормально с финансами, я зарплату получила при увольнении, - сказала Инга.

- Тоже повезло. Мише, предыдущему редактору сайта, в два раза меньше дали.

- Как?

- Вот так. Куда он без прописки пойдет - в суд жаловаться? Тебя наша медуза просто побоялась обобрать, тебе повезло. А мы все молчим потому, что стукачей - половина компании. И Леша твой, к которому ты приклеилась, один из них, самый наглый, пожалуй. Чего не услышит - то додумает. Впрочем, - Олеся затеребила косу, - в твоем случае, ему додумывать не понадобилось, язык у тебя как помело.

Инга злилась на Лешу, на Олесю, на себя, ей было стыдно, что она попалась, как дошкольница.

- А наша медуза любит, чтобы ей в ножки кланялись. И дурой себя считать не привыкла. Тем более что в случае с сайтом ты уже второй человек, который говорит про нее как про свинью в апельсинах. Мишка за то же самое вылетел. Плюс трудовая дисциплина.

- Но я ни разу не опоздала, - возмутилась Инга, - не брала отгулы и больничные, не отпрашивалась!

Олеся засмеялась:

- У нас свой внутренний распорядок. Ты уходила рано, а этого не любят.

- Я уходила вовремя, когда рабочий день заканчивался, - в шесть часов. И до семи часто задерживалась, - заспорила Инга, - по правилам рабочий день девять часов - восемь плюс один на обед. Я даже больше работала.

- Я же говорю, бестолковая ты еще, - опять засмеялась Олеся, - мало ли что в правилах записано, на заборе тоже написано. В нашем комке принято уходить не раньше девяти, а приходить к восьми.

- В общем, мне повезло, что меня уволили, -резюмировала Инга, - хуже было бы остаться.

- Трудовую запачкала? - спросила Олеся.

- В смысле?

- Запись тебе сделали?

- Нет. Сказали, что запись после испытательного срока сделают.

- Тогда легко отделалась, - с завистью сказала девушка, - ты везучая. И зарплату дали, и трудовую не испачкала. Просто будешь на собеседованиях говорить, что эти три месяца работу искала. Или отдыхать ездила.

- Понятно, мне очень повезло, что меня уволили, - резюмировала Инга. - Кстати, а почему ты не уйдешь на другую работу?

- Кому я нужна? - поинтересовалась Олеся. - У меня незаконченный Саратовский педагогический, опыт работы в местной газетке, временная регистрация в Москве и никаких данных, чтобы продвинуться по карьерной лестнице.

Олеся как-то странно усмехнулась, и Инга переспросила:

- Никаких данных, чтобы продвинуться по карьерной лестнице? А чего тебе не хватает? Опыт у тебя есть, образование закончить можно, работать ты умеешь много и старательно.

- Какие вы, москвички, наивные все-таки, - опять странно и нехорошо усмехнулась Олеся, - неудивительно, что вас вечно затирают, и вы ноете, что провинциалки позанимали все места.

- Кто ноет? - не поняла Инга.

- Да вы, вы, москвички несчастные, - со злостью выкрикнула Олеся, - любите из себя строить недотрог и тургеневских барышень, а потом жалуетесь, что провинциалки давно в начальницах, а вы все копейки получаете! Вы работать не умеете. Ты в шесть часов уже встала и пошла, как барыня, тебе нужно соблюдение законов, да еще офис удобный, ширмы какие-то, и чтобы ездить было близко - и еще куча требований. Крика ты не переносишь, поскольку изнежена до крайности, от мата в обморок падаешь, вся такая неземная.

- Не понимаю, при чем тут недостаток у тебя данных для карьеры?

- Да при том! - Олеся даже раскраснелась. При том! Карьеру без постели не построишь, надо вовремя уметь лечь под кого нужно. А при моих фигуре и носе - кто меня захочет, я же не супермодель Кейт Мосс.

Олеся действительно была далека от Кейт Мосс - маленького роста, полная, с явным вторым подбородком, маленькими глазами и большим носом в форме картошки. Красота ее заключалась только в пышной груди да роскошной длинной и густой косе, о чем Инга ей тут же сказала:

- У тебя волосы замечательные. И грудь.

- На одних волосах и груди никого приличного не окрутишь. На них желающих очередь - и все с модельной внешностью. Мне не светит. И богатого папы у меня нет. И московской родни, чтобы квартира и прописка. У тебя небось все есть, - Олеся злобно посмотрела на Ингу, - не бедствуешь, работаешь от безделья, а не ради выживания.

Инге нечего было возразить. Действительно, имелись и родители, и квартира, и деньги зарабатывались не на кусок хлеба.

- Вот! - удовлетворенно отметила Олеся.- Я же говорила. Наша медуза москвичек на дух не выносит - именно за ваш снобизм.