Журналистка

- Ты не тормози! Тормоза тут работать не могут! Учись быстро соображать. Если я продам набор за пятьдесят, то десять вычтут за его реальную стоимость плюс тридцать процентов фирме - еще двенадцать, мне останется чистыми двадцать восемь.

- Понятно… а что будет, если та семья вернется, когда узнает, что их обманули с концертом, или, узнав реальную стоимость набора, потребует деньги назад?

- Во-первых, ничего не будет, потому что товар стоит столько, сколько за него заплачено, - сказал Сережа, - я тебе могу даже прошлогодний снег продать за тысячу баксов снежинка - это мое личное дело. Передумали - ну, извините, сделка уже совершена. Во-вторых, у нас все предусмотрено - чтобы нервы не трепали и работать не мешали, нас фирма каждое утро перераспределяет. Меня завтра отправят на другую улицу, а здесь будет стоять другой менеджер. Если те лохи придут - они меня просто не найдут. Адрес фирмы или мои данные они не знают.

- Но нельзя же каждый день в разных местах стоять? А если они сюда будут каждый день приходить и дождутся, пока опять здесь будет твоя очередь? - Инга с каким-то болезненным любопытством жаждала подробностей.

- Эх, боюсь, не втянешься ты в работу - уж очень тупишь. Я же тебе сказал, что надо выбирать провинциалов. Провинциалов, поняла? Они в Москве и так по неделе всего бывают, так тут еще отдадут почти все деньги - им надо обратно валить. Дольше недели не проторчат.

А мест у нас хватает. - Сережа помолчал, потом добавил: - Изредка все-таки какие-то скандалы бывают, вот у Ленки был месяца три назад, ее мужик даже в фонтан швырнул. Но зато Ленка за тот месяц заработала три тысячи - за эти деньги я готов каждый день в фонтан летать.

- Три тысячи долларов? - спросила Инга, зажмуривая глаза от благоговейного испуга.

- Не рублей же. Но и другие не в обиде. Ленка, конечно, лучшая, но и самые слабые по четыреста натягивают даже в плохие месяцы. Я в прошлом месяце получил восемьсот, а два месяца назад - две тысячи.

Инга, как хвост, ходила за Сережей до конца дня. Три раза у него срывалось, наконец, уже в восемь вечера он продал набор немолодой паре за восемьдесят долларов.

- Ну, все, нужно отметиться в фирме, что уходишь, расписаться, что оба набора продал, и написать за сколько - и свободен. Деньги мы отдаем раз в неделю, по пятницам, а до тех пор просто записываемся. - Сережа хлопнул Ингу по плечу: - Ну, как тебе работка? Непыльная, верно? За день сто пятьдесят долларов, точнее, сто сорок семь. Кстати, тебя хорошо обучать - ты под ногами не пытаешься, не болтаешь, а то иной раз такие попадаются…

- А зачем ты обучаешь новеньких? спросила Инга.

- Как - зачем? Мне фирма платит за каждого, кого я учил, правда, мало, по двадцать долларов. Мало потому, что не все остаются, не все втягиваются в работу. Но если кто-то остается и втягивается - то с его первой сделки все тридцать процентов идут не фирме, а мне. Вот и обучаю. Мне же не трудно день тебя за собой таскать и на вопросы отвечать, а денежка капает. Короче, ладно, я побежал, мне здесь рядом надо с другом встретиться. Завтра уже сама будешь работать - не забудь одеться по-деловому, а обувь удобную выбирай, иначе к вечеру разваливаться начнешь. Пока!

Инга пришла домой в состоянии полной прострации. За месяц работы с девяти до шести в качестве главного редактора сайта, работы ответственной, творческой, отнимающей силы и время, нервной, она получала триста пятьдесят долларов. Эта зарплата считалась высокой. Ее папа зарабатывал триста, а мама - двести пятьдесят. Стипендия даже лучших вузов не превышала сорока. А в фирме, торгующей копеечными наборами дешевой техники, даже самые неумелые получали четыреста, середнячки - ближе к тысяче, а лучшие - запредельные суммы. Инга не могла этого переварить. Ей откровенно претили обман провинциалов, спекуляция на детях-сиротах, вся эта актерская игра на центральной улице - но деньги… какие же бешеные деньги…

Всю ночь девушка ворочалась с боку на бок. Ей снилось, как она зарабатывает по сто пятьдесят долларов в день, как покупает маме норковую шубу (разве Инга не видела, как маме нравится полушубок ее подруги?), папе - машину, а за пару лет набирается много - и они меняют квартиру на большую…

А еще обязательно - маме бриллианты, папе ноутбук, затем кругосветное путешествие. Инга вскакивала с колотящимся сердцем, плелась на кухню пить воду, снова ложилась - и снова проваливалась в тот же сон, где она начинала зарабатывать по двести, по триста долларов в день, удачно вкладывала деньги, получала огромные проценты, покупала маме с папой виллу в Греции, себе - журнал, чтобы делать его таким, как ей хочется, всем родственникам - квартиры и машины…

Утром Инга встала с гудящей, как колокол, головой, выпила цитрамон и поплелась в ГУМ. На какое-то подобие общего собрания она опоздала, и девушка-администратор, представившаяся Алей, коротко объявила:

- Опаздывать нельзя. У нас часто приезжает шеф - раз, раздаются места - два, и просто положено так - три. Бери набор, расписывайся - и бегом на свой пятачок.

Аля заглянула в записи: