Журналисты не отдыхают

Деньги я получил. Даже на пять тысяч больше. Лишнюю пятерку я без комплексов распихал себе по карманам. В конце концов, я не нанимался бороться за рабочее дело за бесплатно. Пятьдесят штук мы располовинили между местным профсоюзом и анархистами. Более всего я боялся, что у ребят сорвет крышу от таких денег. Но ничего, всё было нормально.

Тут различные встречи случаются

Скучно, господа. Ну, вот, вроде деньги есть. И работа имеется. По протекции Михаила я стал писать в "Петербургский листок", там мои статейки регулярно выходили. Но... Анархисты - это как-то не очень интересно. А дела-то раскручиваются веселые. Надо внедряться в большевики. Но вот просто так идти не очень хотелось. Набегаешься, пока считаешься салагой. А значит - надо как-то себя зарекомендовать... Есть одна мысль. Только надо с Михаилом поговорить.

Я притащился в особняк Кшесинской. Охрана тут была вообще никакая - я вот так просто проперся и никто меня не остановил. На втором этаже я встретил знакомого, Андрей его звали. Это был большевик, с которым мы встречались на заводах.

-- Здорово! Что ты у нас тут делаешь?

-- Есть дело. Против вашей партии задумана провокация. А мы ведь, в конце концов, одно дело делаем. С кем тут у вас можно по этому поводу поговорить?

Антон повел меня по дебрям особняка. Перед одной дверью он остановился.

-- Погоди, я зайду и о тебе расскажу.

Он зашел к комнату и вскоре вышел.

-- Заходи.

Я зашел. За столом сидел Иосиф Виссарионович Сталин.

Конечно, он был не таким, как на бесчисленных портретах, но и его фотографии данного времени я видал. Ну вот, теперь я настоящий попаданец, встретился со Сталиным. Правда, про командирскую башенку на Т-34 ему рассказывать пока не стоит.

Сталин закурил папиросу. Да-да, никакую не трубку - и повел беседу.

-- Здравствуйте. Меня зовут Иосиф Виссарионович. Я редактор газеты "Правда". А вы -- анархист, Сергей Александрович Коньков по кличке Американец. Который подарил всем нам очень хорошую песню. А также выдоил из заводчиков пятьдесят тысяч рублей. Вы способный человек.

Так, информация у товарища Сталина неплохо поставлена. Судя по всему, он не только газету редактирует.

-- Так песня не моя. А насчет этих денег... В САСШ это называется профсоюзный рэкет и это дело достаточно распространено*.

(*Вообще-то слово "рэкет" тогда ещё не было известно. Его ввел в обиход знаменитый бандит Аль Капоне, который раскрутился в двадцатые годы, во времена "сухого закона". Но подобные методы пополнения профсоюзной кассы были в САСШ в то время весьма популярны.)

-- Да мы тоже в 1905 году подобным занимались. А вы какого толка анархист?

-- Я вообще-то не совсем анархист. Просто в САСШ таких, как вы, большевиков, нет. Социалисты - это соглашатели, вроде здешних меньшевиков. Нет, среди социалистов тоже есть хорошие ребята, но они - невлиятельное меньшинство. Так что пришлось идти в анархисты.

-- Да, это бывает, -- сказал Сталин и помолчал. Возможно, он услышал в моем ответе что-то своё. Я всегда подозревал, что Сталин пошел в большевики не от любви к марксизму, а потому что больше было некуда.

-- Мне передали, что вы хотите рассказать что-то важное для партии.

-- Да. Мы все революционеры и занимаемся одним делом. Так что удар по вам - это удар по всем. Вы наверняка знаете, что я журналист. Так вот по нашим каналам, я узнал, что готовится провокация. Нечто вроде дела Мясоедова*.

(*Сергей Николаевич Мясоедов, полковник. В 1915 году был казнен по обвинению в шпионаже в пользу Германии. Его дело было откровенно и грубо сфальсифицировано. Скорее всего, для того, чтобы военная контрразведка, которая работала отвратительно, отчиталась хоть в каких-то успехах.)

-- Владимира Ильича Ленина обвинят в шпионаже в пользу Германии.

Сталин явно напрягся. Видимо, он тоже по своим каналам что-то знал.

-- И когда, вы думаете, это случится?

-- Тут я точных сведений не имею, но ведь можно рассудить логически. Они дождутся выгодного случая.

-- А какой, вы думаете, может быть случай?

-- Никто не скрывает, что Временное правительство готовит наступление на фронте. И ни для кого не является тайной, что оно нужно только как отработка долгов перед западными партнерами.

-- Цинично, но верно, -- усмехнулся Сталин.

-- Наступление провалится. Вы не хуже меня знаете, какие настроения на фронте. Солдаты умирать не пойдут. В Питере на улицу выйдут возмущенные рабочие. Настроения сейчас на заводах крайне радикальные. Я знаю, я только вчера там выступал. И вот представьте, рабочие массы придут к вам вот сюда. Направить их нетрудно, для этого хватит нескольких провокаторов. И что вам останется? Если вы откажетесь их возглавить, то, как говорят японцы, потеряете лицо. Если согласитесь - то станете мятежниками и вас можно за это привлечь. А вот тут-то и всплывут сведения про немецкую разведку. Сами понимаете...

Сталин некоторое время прокручивал информацию. Потом он внимательно поглядел на меня.

-- Сергей Алексеевич, но мы ведь пришли не только для того, чтобы нам это сообщить...