Журналисты не отдыхают

Не зря в претензиях к буржуям главным был не размер оплаты. Рабочие требовали сокращения рабочего дня. И обосновывали свою позицию просто:

-- А когда сумеешь книжку почитать или в театр сходить, если горбатишься по двенадцать часов?

Итак, я вошел кабинет Виссарионовича.

-- Здравствуйте, Сергей. Судя по вашими виду, вы меня снова чем-нибудь поразите.

-- Примерно.

Я положил перед ним вчерашнюю "Биржевку", в которой была красным карандашом отчеркнута статья о Корнилове, написанная чуть не со щенячьим восторгом. Следом положил большую таблицу.

-- Вот смотрите, это названия основных буржуазных газет, а вот число а вот по неделям - число статей, рекламирующих генерала Корнилова. А вот график. Как видим, их число резко растет.

Честно говоря, я долго думал, рисовать график или нет. Но потом вспомнил, что когда я в Гори был в музее Сталина, экскурсовод говорила, что когда Виссарионович когда вылетел из семинарии, то устроился в Тифлисскую обсерваторию кем-то вроде лаборанта. И занимался как раз тем, что чертил графики.

Сталин поглядел на моё творчество с интересом. В это время в гуманитарных дисциплинах математические методы были пока не приняты.

-- Интересный метод подачи сведений.

-- В Америке привык. Там любят наглядность.

-- Вы считаете, это не случайно?

-- Иосиф Виссарионович, вы боролись с царской властью, которая предпочитала действовать грубой силой. Но теперь так уже не получится. Надо настроить определенным образом общественное мнение. Я это знаю по САСШ.

Судя по виду Сталина, его мои выкладки не очень поразили. Впрочем, у меня были подозрения, что большевики знали о корниловском выступлении заранее. А что тут удивляться? Я уже достаточно покрутился в этом времени, чтобы убедиться - здешние офицеры решительно не умели держать язык за зубами. Так что завести своих людишек в Ставке было нетрудно.

Вечером я забежал за новостями в "Петербургский листок". Увидев меня, Миша оживился.

-- Хорошо, что ты зашел. Пойдем в трактир, там у меня встреча с одним человеком. Он в курсе наших подвигов - и теперь предлагает нам издавать свою газету.

-- Спонсор?

-- Кто-кто?

-- Ну, в Америке так называется человек, который готов финансировать какой-либо культурный проект. Но жизнь показывает, что спонсорам всегда что-нибудь надо взамен.

-- Вот это у него и спросишь.

В трактире на этот раз мы взяли не сорокаградусного, а нормального чаю. Вскоре подтянулся спонсор. К моему удивлению, он оказался не евреем, а греком, солидным мужчиной лет сорока в дорогом костюме.

-- Костанди Александр Викторович, - представился он и без предисловий перешел к делу.

-- Итак, господа, я предлагаю профинансировать издание ежедневной газеты, с тем, чтобы вы её редактировали. В наборе сотрудников можете не стесняться.

-- Направленность издания?

-- Радикально социалистическое.

Так, вот и дождались, появились чьи-то деньги на борьбу за права трудового народа. Впрочем, не наплевать ли?

-- Александр Викторович, а чем ваш интерес? Честно говоря, вы не производите впечатление убежденного революционера.

-- Интерес чисто финансовый. Я беседовал с Михаилом Соломоновичем на политические темы и я согласен, что левые идеи будут пользоваться все большей популярностью. А "Правда" и другие большевистские и анархистские газеты слишком уж академичные. Понятно, что их издают интеллигенты, которые много лет сидели в эмиграции и привыкли писать для таких же. Разве что, господин Сталин удачно пишет. Проще надо -- чтобы рабочие понимали.

-- А вы не боитесь, что мы с вашей помощью придем к власти?

-- И что? Я бывал до войны во Франции и Германии и знаком с тамошними

социалистами, которые входят в парламент, а возможно войдут и в правительство. Вы знаете, все эти господа говорят радикальные лозунги, а когда оказываются у власти, становятся весьма умеренными. Вы, к примеру, в курсе, что недавно в Петроград приехал господин Кропоткин?

-- Конечно, я ходил его встречать.

-- Вот. Был анархист, революционер, а теперь очень умеренный человек.

Я про себя подумал, что если история пойдет, так как в моем варианте, разочарование господина Костанди будет жестоким. Впрочем, кое-что, возможно, он заработать и успеет. Не все знают, что большевики не сразу закрыли все "буржуазные" газеты. Некоторые выходили аж до осени 1918 года. А эсеровские и меньшевистские даже дольше.

-- Ну что же, давайте займемся работой.

Мы с Мишей стали думать над названием. Сперва я предложил просто и без затей - "Новая газета".

-- Не пойдет. Есть "Новое время", а это буржуазное издание. Может "Единство"?

-- А давай - "Рабочая окраина".

-- А что красиво и со значением.