Жуткое утешение

Когда Нилит залезла в повозку, она увидела, что за ней внимательно наблюдают сидящие полукругом женщины. Они были завернуты в разноцветные ткани, и похоже, что количество одежд, которые должна была носить женщина, увеличивалось с ее возрастом. Самая юная из них сидела с обнаженной грудью, в одной лишь юбке из нитей; на ее голове виднелись небольшие шишки – зачатки рогов. Самая старая напоминала маленький остроконечный холм из седых волос, закутанный в связанную из шерсти радугу. Серые рога, которые завивались спиралями вокруг ее ушей, делали ее похожей на барана. Лица женщин были чистыми, словно новый свиток; глаза смотрели напряженно. Каждая из них скорее всего приходилась какой-то родственницей своей соседки; их черты лица были слишком похожи, и это сходство распространялось даже на узоры веснушек на носах и щеках. Когда Нилит окинула их взглядом, ей показалось, что время исполняет перед ней свой ужасный танец – от миниатюрной девочки до иссохшей прабабки.

Ей всучили подушку; Нилит опустилась на нее и выяснила, что та значительно мягче, чем хребет Аноиша. Перекрыв дорогу ветру с помощью занавески, Мизи присоединилась к ней.

Внутри повозки царило молчание – густое, словно наполненный дымом воздух. Когда повозка вдруг тронулась с места, Нилит обрадовалась, ведь стук колес и вой ветра смягчили тишину. Как только колеса закрутились свободно, а повозка слегка приподнялась, самая старая из женщин заговорила.

– Зератим, бал ам китиш. Фарени казим джубуб лиира.

Остальные женщины рассмеялись.

– Что она сказала? – спросила Нилит.

Мизи прикрыла рот рукой.

– Она говорить, у тебя красивое лицо. Почти похожа на погонщика ветров.

Нилит улыбнулась, а старуха ухмыльнулась в ответ, показав ряд зубов, похожий на сгоревшую ограду.

– Зеримир герин лесим?

– Она спрашивать, голодная ли ты? – перевела Мизи.

Живот Нилит заурчал, отвечая вместо нее.

– Зеримир аста?

– Ты вино любишь?

Повисло молчание; повозка три раза подскочила на песке. Женщины подались вперед, чтобы услышать ответ. Нилит вдруг поняла, что ее язык покрыт песком и что ее мучает страшная жажда. Да, она слегка тревожилась от того, что гонку за Фаразаром пришлось остановить, но ведь завтра она сможет наверстать упущенное, пришпорив Аноиша. Такой щедрости она не видела с тех пор, как рассталась с Эбер и Старым Феном. Нилит показалось, что ей улыбнулась удача, и отказываться от ее даров Нилит не собиралась.

– Так же, как аркиец – монеты, – ответила она, и все снова рассмеялись.

Глава 17. Погреба

Кто сказал, что религия и боги мертвы? Я вижу религию повсюду! Как вам церковь монет? Разве Кодекс не религиозная доктрина? А что скажете про Консорциум и его культ серебра?! Из Базара короля Непера получится отличный собор. А как насчет тех, кто завороженно глядят на высокие башни? Я на каждом углу вижу, как они молятся. А те, кто поклоняются пиву, вину и блуду?

Мы верно служим нашим богам! Мы находимся в церкви прямо сейчас! Поднимите свои кружки!

Подслушано в одной из таверн Аракса

Большую часть дня я смотрел на коровью кровь, которая украсила невзрачную стену моей камеры. Засохнув, кровь превратилась в жуткие бурые лужи. И все это время в моей голове крутилось одно слово.

Дар.

Так сказал не я, а Хафор и Башт. Меня слегка задевало, что они говорили про долг. С тем же успехом они могли назвать даром метлу, а затем попросить меня подметать улицы Аракса.

– Дар.

Я произнес это слово вслух, чтобы ощутить заключенное в нем безумие. Почему-то оно оказалось горьким и заставило мой призрачный желудок сжаться. Если корова не соврала, значит, мертвые боги всего лишь пытались спастись – точнее, накормить самих себя. Они – не друзья мне, и я не хотел брать на себя их долг.

Но вот беда: я не представлял себе, как именно извлечь пользу из так называемого дара. В прошлый раз я убил человека. Я сильно надеялся, что вселение может работать без убийства. Ведь если это не так, значит, это вообще не дар, и тогда пусть все боги идут в задницу.

Я взвесил все преимущества, которые даст мне побег, а затем все недостатки, связанные с пребыванием в лапах Темсы. Было ясно одно: долго здесь находиться нельзя. Темсе я доверял еще меньше, чем Культу. Наиболее вероятный способ вырваться из этой передряги был связан со вдовой. Хорикс – моя хозяйка, нравится мне это или нет.

Стиснув зубы, я широким шагом направился к двери. Да, я сделаю еще один шаг в направлении тьмы, но какая разница, если это подарит мне свободу? Искупление грехов, если они у меня есть, подождет.