ЖЖ Дмитрия Горчева (2001–2004)

Уходит в ванную комнату. Через некоторое время оттуда слышны громкие стоны.

Старуха, воровато оглядываясь, достаёт из мусорного ведра кастрюлю и промывает пельмени под струёй воды из крана. Затем начинает их пожирать, жадно чавкая.

Внезапно с громким звуком включается компьютер. Старуха вздрагивает и, громко икнув, медленно валится на пол. Наполовину пережёванный пельмень выскакивает из её рта. Из ванной по-прежнему слышны стоны.

Старуха открывает глаза и начинает с трудом ползти на боку в сторону ванной, оставляя за собой извилистый белый след. Подползает к двери и начинает скрестись в неё, мыча и обламывая ногти.

ДОЧЬ: (задыхаясь) Я больше не могу… Я сейчас умру… Ещё! Ещё! Да, вот здесь! Да! Да!!..

Старуха с громким стуком роняет голову на пол.

Медленно темнеет. По-прежнему слышны стоны из ванной.

Хлопает входная дверь. Над кухонным столом загорается лампа. В круге света стоит ПАПА. Он не глядя смахивает всё со стола и ставит посередине пакет с яблочным соком.

Некоторое время сидит, опустив голову, затем смотрит прямо на зрителя и начинает медленно говорить.

«Вот вы думаете… Вы думаете, что я ебанулся на этом соке… Что я всех вас уже заебал с этим соком… Вы думаете, что я старый идиотский болван… Да, вы правы, конечно — я действительно старый идиотский болван».

Вынимает изо рта вставную челюсть, кряхтя взбирается на стол. Стоя на четвереньках, растягивает пальцами рот до ушей, высовывает язык и страшно вращает глазами. Затем слезает со стола, вставляет назад челюсть и снова садится на стул.

«Да, вот такой он, на самом деле, ваш дедушка. Да, он — ебанутый болван. Но… но понимаете, когда вокруг вот это всё… (Не оборачиваясь показывает пальцем на тело бабушки возле ванной комнаты, прислушивается к стонам дочери). Людям… им ведь нужно… Верить… Верить в то, что где-то на свете есть такое место, где яблочки не поливают всякой дрянью. Им нужна Надежда, понимаете? И я, старый ебанутый болван…»

Снова вынимает изо рта челюсть, собирается влезть на стол, но вдруг, безнадёжно махнув рукой, садится обратно на стул и теряет к зрителям всякий интерес. Долго сидит неподвижно, с провалившимся ртом и потухшими глазами, не слыша стонов.

Старуха на полу начинает ворочаться. Затем медленно встаёт и, качаясь на негнущихся ногах, подходит к старику сзади и кладёт ему на плечо руку с обломанными ногтями. Правый глаз её вытек.

Медленно гаснет свет, наступает полная темнота. Видна лишь светящаяся щель в двери ванной.

ДОЧЬ: Да! Да!! ДА!!!

КОНЕЦ

2 сентября 2003 — Кто-то из нас сошёл с ума

В метро на эскалаторе сменили текст. Раньше рассказывали про переломы конечностей и ушибы головного мозга.

Сегодня сказали следующее: «Необходимо внимательно наблюдать за окружающими вас пассажирами и при необходимости пресекать их шалости».

3 сентября 2003

Вообще я так думаю, что любой приличный человек, он существует на двух как минимум уровнях.

Ну вот например я могу выпивать пиво допустим с Сапом и с Женькой или даже хуже того поехать с ними по грибы, а потом прийти домой, включить ансамбль Лунофобия, который состоит из тех же Сапа и Женьки, и это будут совершенно не те люди, с которыми я только что собирал грибы.

Ну или взять почитать любую книжку Житинского и задуматься: вот этот человек может так сильно переживать по поводу времени моего прихода на работу? Нет, безусловно не может.

Или прочитал к примеру человек книгу-сволочи и желает побеседовать с автором этой чудесной книги. А вместо автора он находит в издательстве геликон-плюс весьма вялого и скушного мудака, который совершенно точно ничего такого не писал.

И вот тут возникает вопрос: а где на самом деле расположены МЫ? Я вот так думаю, что нихуя мы нигде не расположены. Нету нас вообще. Ну или может быть расположены мы, как в компьютерной игрушке, на каком-нибудь четырнадцатом уровне, до которого живой человек всё равно без Тайного Кода никогда не доберётся.

И тайный этот Код предлагают везде — и в метро и даже в двери позвонят предложат, но всё это Наёбка. Потому что на самом деле этого тайного Кода нету вообще и быть не может. Или проходишь всё по честному, или не считается. А по честному пройти нельзя.

Сложно в общем как-то это всё устроено.

4 сентября 2003 — А я ведь тоже раньше писал стихи