Зябрики в собственном соку, или Бесконечная история

Во-первых, стыдно их объедать, во-вторых – нужно отблагодарить их за заботу и помощь, и в-третьих… Я, в конце концов, собираюсь учиться в Институте пищевых технологий!

Неужели не смогу придумать, чем их удивить?

Глава 33

Не, ну «удивить», конечно, это громко сказано. Даже с учетом того, что готовить я умею и люблю. Но нужно учесть, что из кухонных приборов у меня только нож и найденная чуть ли не на помойке алюминиевая вилка. Да и вообще трудно приготовить на общажной кухне какой-нибудь ружверблю. Даже если бы я знал, что это такое вообще[203].

Идеалом был бы какой-нибудь простенький салатик, из тех, где и готовить не надо, достаточно порезать ингредиенты помельче и смешать. Но большинство известных мне салатов – на майонезе, а я не уверен, что здесь продается майонез[204]. И в магазинах я его не встречал (правда, и не искал). А другие заправки для салатов я не вспомню. Остаются бутербродики. Простенькие какие-нибудь. Но с изюминкой.

Изюминкой в бутербродах обычно выступает намазка. Чуть поджариваешь кусочек хлеба или батона, намазал что-нибудь, сверху шлепнул кусочек мяса-рыбы-овоща – и вот у тебя уже не банальный «хлеб с колбасой», а тартинка[205], канапе[206], смёрребрёд[207], в общем – на что у тебя хватит фантазии обозвать получившееся. Нет, перед девчонками я выпендриваться не буду, я, если кто забыл, простой парнишка из глухого аула, затерявшегося в джунглях. Мне такие страшные названия не по чину. Просто «бутербродики, мама такие готовила, а где она рецепт взяла, понятия не имею».

Осталось придумать, какие именно. Для этого я и иду в магазин.

Кто-то может спросить: зачем я вообще собираюсь угощать чем-то девчонок из общаги, из которой я съеду буквально завтра и, возможно, не увижу их больше никогда? Отвечаю: потому что земля круглая. И, если она провернется так, что я опять встречусь с Марой, Карой и Лалиной – то пусть это будет радостная встреча с «тем парнем, который нас тогда угостил вкусняшкой», а не «а, это тот чувак, что свалил, не попрощавшись…». Я вообще стараюсь расставаться с людьми по-хорошему, поэтому даже мои бывшие – все три – на меня не в обиде и мы общаемся, переписываемся, перезваниваемся и иногда даже встречаемся за кружкой чая.

Подобный жизненный принцип возник у меня под впечатлением от когда-то давно прочитанной книге, в желтой суперобложке[208]. Книги, даже если и кажутся всего лишь развлечением, очень часто закладывают в голову правильные мысли и идею. Если это, конечно, правильные книги. Иначе это будут… ну, просто мысли. Но они будут обязательно. Даже если вы этого не замечаете. Как говорится в одной шутке: «Те, кто говорит, что мультфильмы не влияют на людей, едят бутерброды колбасой вниз, потому что кот в мультфильме сказал, что так вкуснее».

Книга называлась «Глаза чужого мира», писателя Джека Вэнса и рассказывала о воре по имени Кугель. Которого злобный волшебник забросил с ответственным поручением туда, куда Макар телят не гонял. Кугель выбирался оттуда, воруя, обманывая, предавая и пакостничая так, как будто завтра никогда не наступит. Резонно, в принципе, полагая, что больше не окажется здесь никогда. Как вы уже догадались, книга закончилась тем, что Кугель опять оказался в тех же краях и должен был возвращаться по своим следам, вновь встречаясь с теми, кто запомнил его не с самой лучшей стороны.

Поэтому с людьми лучше расставаться по-хорошему.

Может, конечно, возникнуть вопрос: а зачем мне вообще съезжать из общежития, где с комендантом хорошие отношения, меня уже более-менее знают, с девчонками подружился и все такое? Ответ: вы не забыли, что моя задача – вписаться в этот мир так, чтобы не слишком сильно выделяться из толпы? Я должен вести себя ОБЫЧНО. Как все. Так, чтобы у общающихся со мной не возникало лишних вопросов. А «талганец, который живет в кладовке чужого общежития, когда имеет право поселиться в своем как абитуриент» – это слишком необычно. Это вызывает вопросы. И рано или поздно может возникнуть вопрос «Кто это вообще такой?»

Нет, моя задача – не выделяться.

* * *

Большая часть известных мне намазок опять-таки включает в себя тот же самый майонез – в самом простом варианте это «бутерброд по-студенчески», то бишь хлеб с майонезом – но есть и много других вариантов. Их я и перебираю, рассматривая товар на витринах продуктового магазина.

Здешние витрины имеют некоторое отличие от современных. Во-первых, этикетки на банках и коробках менее яркие и блестящие, более тусклые краски. Во-вторых, здесь приличная площадь витрины занята одинаковыми банками, в нашем мире на таком участке лежало, стояло, располагалось бы с десяток, а то и больше наименований, сливаясь в одинаковую цветастую кашу. В целом, в нашем мире – ярче и разнообразнее, в этом – строже и серьезнее.

Мне нравится.