Зябрики в собственном соку, или Бесконечная история

Девчонка. Молодая – это все же студенческое общежитие. Волосы выкрашены в тот неописуемый желтовато-блондинистый цвет, который обязан своему рождению не дезоксирибонуклеиновой кислоте, а перекиси водорода[193]. Волосы завиты мелким бесом, так что напоминают золотое руно. Но взгляд у девчонки – а на вид ей лет двадцать, не больше – вовсе не овечий, а наоборот, живой и пройдошливый. Цветное ситцевое платье, судя по виду – старенькое, застиранное, плотно так облегает формы незваной гостьи.

– Здрасьте, – вежливо ответил я.

– А вы знаете, что ноги в обуви класть на кровать негигиенично?

Я ж говорю – пройда[194].

– Знаю, – кивнул я.

– А зачем тогда положили?

– В царской армии старые солдаты рекомендовали молодым, после долгого пешего похода, полежать на земле, подняв ноги вверх. Чтобы кровь отлила, и ноги не болели.

– А вы в царской армии служили, дяденька? – сверкнула зубами блондинка.

– Не угадала, тетенька.

Та снова хихикнула.

Ой, какое подозрительное хихикающее эхо раздалось из коридора! А что вы хотели, батенька, заселились в общежитии, где все друг дружку знают, живете один, в давно заброшенной комнате, ни с кем не знакомитесь, да еще и хотите, чтобы никто не заинтересовался? Студенты – народ молодой, дружелюбный, бесцеремонный, вот соседки и выпихнули самую активную на разведку, разузнать, кто это там такой живет, да чем дышит.

– Читал я про это, в книге… не помню, кого… не помню, про кого…

Так-то помню, конечно, про этот способ было сказано в книге Раковского «Суворов». Вот только нет в этом мире ни Раковского, ни Суворова… И книга эта – неизвестно, написана ли…[195]

– Ты, тетенька, ко мне зачем заглянула-то?

– Спросить хотела.

– Спрашивай.

– У вас соли нет?

– Нет.

– А сахара?

– Нет.

– А хлеба?

– Нет.

– А…

– Тоже нет.

– Я же еще ничего не спросила!

– А у меня ничего и нет, – я встал с кровати, – Я приехал поступать из Талгана, а меня, этта, еще в поезде обокрали. Так что нет у меня ничего, кроме того, что на мне.

– Как нет?! – ахнули за дверью, и в проем высунулась еще одна девичья головка, на этот раз темненькая, – А как вы живете?

– Да вот так и живу, – я показал объеденный до половины батон, – Чем могу, тем и питаюсь.

После этих слов в мое обиталище ворвался вихрь.

Поначалу мне показалось, что ко мне в гости нагрянула вся женская половина общежития, но потом, когда вихрь успокоился и опустил меня на землю в одной из соседних комнат, оказалось, что состоял он всего-то из трех девчонок, как оказалось – третьекурсниц Текстильного института, в общежитии которого я, как оказалось, жил.

Несчастный я был почти насильно накормлен супом, напоен чаем, расчесан и причесан, после чего остаток вечера я провел в приятной беседе за чаем со своими новыми знакомыми.

Мара, Кара и Лалина. Мара – это та блондинистая пройда, Кара – не менее шебутная темненькая, а Лалина – суровая, как Нонна Мордюкова деваха в сером пиджаке.

Девчонкам было интересно про меня все, от Талгана – жители которого в этих краях были се же большой редкостью, до обстоятельств того, как я оказался без денег и вещей. Я честно пытался все это рассказать, но сытый желудок неутомимо намекал, что мне надо принять горизонтальное положение, причем, несмотря на наличие аж трех девчонок – в одиночку, потому что на дворе уже без пяти минут поспать.

Я торжественно поклялся, что приду завтра в гости, благо завтра – суббота и все-превсе про себя расскажу, но вот именно сегодня с разговорами – все. Если они, конечно, не хотят выбирать между «тащить меня на себе до моей комнаты» и «уложить спать на кровать одной из них». Мара хихикнула и сказала, что есть третий вариант, включающий в себя чайник и холодную воду из-под крана, но девчонки все же смилостивились и отпустили меня «домой».

Где я вырубился, еле успев раздеться и лечь.

И проснуться посреди ночи, чтобы подскочить на кровати с ошарашившей меня мыслью.

Как я собираюсь сдавать вступительный экзамен по химии, если я НЕ ЗНАЮ ХИМИЮ?!

Глава 32

Водород, гелий, литий, бериллий, бор, углерод, азот, кислород, фтор, неон, апатит, ортоклаз, кварц, топаз, корунд, алмаз… тьфу ты.

Сбился.

Я и так не всю таблицу Менделеева помню наизусть, а только примерно до криптонита… тьфу, криптона…[196], так еще и таблица твердости влезла[197]. В свое оправдание могу сказать только то, что я плохо спал ночью.

Во-первых, у меня заболел живот, его крутило и резало так, как будто добрые девочки решили меня отравить. Хотя, скорее всего, все дело в том, что я плотно наелся после достаточно продолжительного голодания. Как еще заворот кишок не получил… Осторожнее надо, батенька.

Во-вторых же, когда мне все же удалось окончательно забыться сном, мне – да, во сне – пришла в голову пугающая мысль, после которой я почти и не спал.