Зиэль

Память у меня еще послушнее совести: свистну – тут как тут, прикажу – спрячется на дно океана. В обыденной жизни я люблю вспомнить что-нибудь, или наоборот, запамятовать, этак, чисто по-человечески, хотя, в большинстве случаев – предпочитаю именно забывать, а не вспоминать… Но однажды взялся не шутя: тряхнул память до самых до последних до пылинок!.. И руками развел в ярости и недоумении. Дело в том, что моя память в самом деле иная, нежели у человека или местного бога: у них все события в линию выстроены, одно обязательно раньше, другое позже… А если я меняю миры и времена, то как мне сопоставить равенство или неравенство по времени тех или иных событий? Что было раньше: когда я выбился в князьки своего удела в одном мире, или когда жил себе на острове рыбаком-отшельником в другом? Ну не разыскать мне самого раннего воспоминания из несметного их количества! Именно того, в котором, вдруг, я сказал себе: «Аз есмь!..» Детства у меня не было, нянек и воспитателей тоже… Если же попытаться выстроить прожитое «в порядке поступления» ко мне в голову и перебирать впечатления одно за другим – для этого понадобится еще половина бесконечности, даже мне скучно станет… Впрочем, вполне возможно, я не поскуплюсь и однажды сделаю так… Но пока не решился. Ну, думаю, погоди, с иного боку зайдем… Стал попытывать на сей счет богов и людей. С богами полная досада: бессмертные становятся такими тупыми… или просто они выявляют себя в истинном уровне… Тот же и Ларро промычит, что, мол, всегда существовал…

Я его, конечно же, цепко беру за язык:

– Как же так, – говорю, – дубинушка! Как же ты был всегда, коли у тебя Матушка-Земля в родительницах! Подумай тыквой-то: стало быть, носила она тебя в грешной утробе своей и до тебя имела место быть среди пространств и времен…

Сразу обижается за матушку, в драку лезет, забыв про объяснения… И он, и другие… Ну – дураки бессмертные, иначе не скажешь… А и люди не лучше. Уж скольких я в разговоры втягивал, вспоминать помогал, память проверял – одна и та же засада у каждого: до какого-то зыбкого предела брезжат воспоминания… а дальше – нет. И этого самого раннего мига из череды соседних – просто не вылущить! Никто, ну никто, ни боги, ни люди не помнят этих двух главных мгновений своего появления на свет: ни рождения тела, ни рождения духа! Хотя, многие уверяют, что помнят. Врут. И я такой же непомнящий. Увы.