Вероятно, мне надо было бы включить этот эпизод в главу о «Фрейде как человеке», все же, он показался мне важнее для представленного здесь (само)анализа ошибки по Фрейду. Все-таки я хотел бы напомнить об уже установленном в той первой главе тезисе, что события в личной жизни Фрейда очень важны для развития психоанализа, и неважно, были ли они стимулированы любовной связью с
S. Freud (1900a)
H.B. Gibson (im Druck)
J. N. Adams (1982)
C. S. Hall (1953)
D. Foulkes(1982)
S. Freud (1901b), GW IV; Fischer Taschenbuch Nr. 68 (оттуда также последующая цитата).
V. Fromkin (1980)
S. Timpanaro (1976)
ШЕСТАЯ ГЛАВА
Экспериментальное исследование теорий Фрейда
Томас Генри Гексли
В предшествующих главах мы увидели, что Фрейд с успехом отказывался использовать два важных, а также надежных научных метода, чтобы с их помощью проверить свою теорию. Он возражал, с одной стороны, против применения клинических опытов – с использованием как экспериментальных групп, так и контрольных групп – посредством которых можно было бы оценить эффективность психоаналитической терапии, хотя он обосновывал научную ценность своих теорий, все же, как раз тем, что его терапии были успешны. С другой стороны, он отказывался признавать важность подробных и квалифицированных наблюдений за детьми для подтверждения своих психосексуальных теорий развития. Но существует еще третий метод, который применяют ученые, чтобы подкрепить свои теории, а именно экспериментальный. При этом экспериментатор варьирует одно единственное отдельное условие, которое, как он предполагает, является существенным для данного феномена, и наблюдает, какое воздействие оказывает измененная ситуация на феномен как таковой, это значит – техническими словами – он манипулирует независимой переменной величиной и исследует ее влияние на зависимую переменную величину. Но как же Фрейд относился к этому, вероятно, самому логичному и самому убедительному научному методу?
Мы точно знаем, что думал Фрейд об этом, а именно – из ставшей известной его почтовой открытки Солу Розенцвейгу от 28 февраля 1934 года. Розенцвейг сообщил Фрейду о своих попытках подтвердить фрейдовскую концепцию вытеснения экспериментальным путем. Ответ из Вены звучал следующим образом:
«Я с интересом принял к сведению ваши экспериментальные работы по проверке психоаналитических утверждений. Я не могу оценить эти подтверждения очень высоко, так как изобилие надежных наблюдений, на которых основываются эти утверждения, делает их независимыми от экспериментальной проверки. В любом случае, она не может навредить».1
Ничто не могло бы раскрыть ненаучный характер мышления Фрейда более отчетливо, чем этот снисходительный ответ на почтовой открытке заинтересованному исследователю-экспериментатору. Без сомнения, в глазах Фрейда для проверки его гипотез вообще не требовались какие-то эксперименты. И на самом деле также проведенные эксперименты, очевидно, ничуть не повлияли на него и на психоанализ. Никакая другая дисциплина, которая смогла привлечь к себе внимание мира, не отказывалась когда-либо так ясно и решительно от экспериментальной проверки своих утверждений – даже спекуляции астрологии или френологии можно было исследовать эмпирически – хотя и с отрицательным результатом.