Зигзаг

Этот мужчина только что вышел из находящейся рядом с зеркалом, за спиной Элисы, двери. Он был высоким, худым, одетым в костюм безупречного покроя. У него были седоватые на висках светлые волосы и тщательно подстриженные усы. С ним был еще один мужчина, низкого роста, плотный. Значит, за мной все-таки следили. Сердце у нее екнуло.

— Вы понимаете английский, не так ли? — продолжал высокий мужчина голосом тембра виолончели, приближаясь к Элисе. В отличие от Казимира руки он ей не протянул и никакой любезности изображать не стал. Больше всего поразили Элису его глаза: голубые и холодные, как алмазные сверла. — Меня зовут Гаррисон, а этого господина — Картер. Мы отвечаем за вопросы безопасности. Повторяю: вам ничего нельзя знать. Мы сами ничего не знаем. Речь идет о работе, связанной с исследованиями профессора, которая считается секретным материалом. Профессор нуждается в помощи молодых ученых, и вас выбрали с этой целью.

Мужчина, замолчав, остановился: он стоял перед ней, уткнув свои голубые иглы в ее лицо. После небольшой паузы он продолжил:

— Если согласны, подписывайте. Если нет, вернетесь в Испанию, и дело с концом. Вопросы есть?

— Да, много. Вы за мной следили?

— Так точно, — безразлично ответил он, словно это было нечто само собой разумеющееся и маловажное. — Мы вас изучали отслеживали ваши движения, заставили вас ответить на вопросы анкеты, копались в вашей личной жизни… То же самое было проделано и с остальными кандидатами. Все это законно и признано международными соглашениями. Обыкновенная рутина. Когда вы ищете работу, то подаете резюме и отвечаете на вопросы на собеседовании и считаете, что это нормально, так ведь? Так вот, это — такая же рутина при поступлении на работу, признанную секретной. Еще вопросы есть?

Элиса задумалась. В голове у нее молнией проносилось лицо Хавьера Мальдонадо и звучал его голос. «Хорошая журналистика получается из терпеливо собранной информации». Подонок. Но она тут же взяла себя в руки. Он просто выполнял свою работу. Теперь моя очередь.

— Скажите мне по крайней мере, останусь ли я в Цюрихе?

— Нет, не останетесь. Как только вы подпишете документы, вас перевезут в другое место. Вы читали раздел «Изоляция и фильтрация информации в целях безопасности»?

— Вторая страница в голубых бумагах, — подсказал Казимир, впервые вмешавшись в разговор.

— Изоляция будет полной, — сообщил Гаррисон. — Все ваши звонки, все контакты с внешним миром, осуществляемые с помощью любых средств, будут фильтроваться. Для всего мира, включая ваших родных и друзей, вы будете и дальше находиться в Цюрихе. Мы позаботимся обо всех непредвиденных ситуациях, которые могут в связи с этим возникнуть. К примеру, вам не нужно будет беспокоиться о том, что ваша семья или друзья нагрянут к вам с внезапным визитом и обнаружат, что вас тут нет — обо всем позаботимся мы.

— Кого вы имеете в виду, когда говорите «мы»?

Мужчина в первый раз улыбнулся:

— Нас с господином Картером. Наша задача — постараться сделать все, чтобы вы могли думать только об уравнениях. — Он взглянул на наручные часы. — Время на вопросы закончилось. Будете подписывать или подождете тут ближайшего рейса на Мадрид?

Элиса посмотрела на лежавшие на столе бумаги.

Ей было страшно. Сначала она подумала, что это нормально — на ее месте любому было бы страшно, — но потом поняла, что тут крылось что-то еще. Как будто какой-то мудрый голос внутри нее кричал: Не делай этого!

Не подписывай! Уезжай!

— Можно мне все это спокойно прочитать, пока я выпью стакан воды?

Пережитые нами загадочные ситуации накладывают на нас неизгладимое впечатление, но, как это ни парадоксально, остающиеся о них воспоминания могут быть поверхностными, несвязными и даже глупыми. Из-за нашего возбужденного состояния определенные ощущения прочно врезаются нам в память, но в то же время и по причине того же состояния эти ощущения являются не самыми подходящими для объективного описания общей ситуации.