Зигзаг

Потом она решила принять душ и сняла майку и трусики, не задумываясь ни о каких окошках и надзоре. В ванной хватало места только для того, чтобы колени не касались противоположной стены, когда она сидела на унитазе, но, несмотря на это, вода, которая полилась на ее тело в центре металлического квадрата без занавесок, показалась ей просто волшебной, температура была оптимальной. Она нашла полотенце и вытерлась. Еще вытираясь, Элиса вышла из ванной и хмуро взглянула на стеклянное окошко: за ним было темно. Ей не нравилось выставлять себя напоказ, но и свои привычки из-за здешних правил она менять не собиралась. Она бросила полотенце… куда-то, черт знает куда (куда же? блин!), и расстегнула молнию чемодана, чтобы достать одежду.

И тогда засмотрелась на украшения стены, служившей изголовьем ее постели: наклейки и открытки, налепленные, чтобы создать более уютную атмосферу в обитой алюминием коробке, куда ее поместили. Она подошла рассмотреть картинку, которая привлекла ее внимание, и вдруг ее охватило это странное ощущение, и Элиса обнаружила глаза в смотровом окошке.

Именно тогда.

Когда она отпрыгивала и закрывалась руками, как оскорбленная девица.

Именно в тот момент у нее в голове впервые мелькнуло предчувствие тьмы.

— Добро пожаловать на Нью-Нельсон, хотя, наверное, это тебе уже говорили.

Она узнала его еще до того, как он вошел. Ей подумалось, что эти зелено-голубые глаза она узнала бы где угодно: посреди Индийского или Тихого океана и даже на Северном полюсе. И то же самое с голосом.

Рик Валенте вошел в комнату и закрыл дверь. На нем была футболка и в тон к ней зеленые бермуды, хотя они и близко не походили на одежду, которую он носил обычно (как будто его переезд на остров застал врасплох и его, подумала она), и держал в руках две кружки с чем-то горячим. Его костлявое лицо растянулось в улыбку.

— Я заказывал номер с двуспальной кроватью, но такового не оказалось. Придется довольствоваться созерцанием тебя в таком виде каждое утро. Кстати, если ты ищешь полотенце, оно здесь, на полу. — Он указал на какую-то точку с другой стороны кровати, но не сделал никакой попытки его поднять. — Прости, что напугал, но ты же видишь, здесь личная жизнь запрещена по закону. Нечто вроде сексуальной коммуны, все живут со всеми. И температура этому способствует: по ночам кондиционеры выключают. — Он поставил кружки на стол и вытащил из набитых карманов пару бумажных стаканчиков и четыре треугольных сандвича, завернутых в целлофан.

Стоя у окна и еще прикрываясь руками, Элиса испытала легкий прилив уныния. Валенте был единственным шипом, вонзившимся в ее счастливое состояние. Конечно, он ни капли не изменился, и его желание унизить ее осталось прежним, к тому же казалось, что он чувствует себя в своей стихии, возможно, оттого, что ему так легко удалось заставить ее покраснеть. Однако она и так знала, что рано или поздно с ним встретится (хотя и не ожидала, что будет при этом голой), и в любом случае у нее была масса других тем для размышлений, чтобы волноваться из-за такой мелочи, как то, что он увидит ее раздетой.

Она вздохнула, опустила руки и спокойным шагом пошла к полотенцу. Валенте с интересом наблюдал за ней. В конце концов он оценивающе кивнул головой.

— Неплохо, но десять баллов я тебе, конечно, не дам. Даже без четырех сотых. Самое большее — семь. Твое тело… как тебе сказать? Слишком роскошное, пышное… Большие буфера, большой зад… На твоем месте, я бы побрил пах.

— Рада тебя видеть, Валенте, — равнодушно откликнулась она, поворачиваясь к нему завернутой в полотенце спиной и роясь в чемодане. — По-моему, у нас в полдесятого собрание.

— Я с удовольствием тебя провожу, но подумал, что тебе будет приятнее позавтракать не в обществе незнакомых людей, поэтому решил разделить с тобой завтрак тет-а-тет. Тебе с сыром и ветчиной или с курицей?

Насчет завтрака он угадал. Она жутко проголодалась, а начинать утро с всеобщего приветствия не хотелось.

— Когда ты приехал? — спросила Элиса, выбрав сандвич с курицей.

— В понедельник. — Валенте показал ей кружки: каждая была наполовину наполнена горячим кофе. — Тебе с сахаром или без?

— Без.

— Как и мне. Я разделяю твою горечь.

Элиса вытащила топ с бретельками и шорты, которые, к счастью, сунула в чемодан для прогулок в Швейцарии в выходные дни.

— Что тут творится? — спросила она. — Ты в курсе?

— Я же сказал: сексуальный эксперимент. Мы подопытные кролики.

— Я серьезно.

— И я тоже. У нас нет личной жизни, и мы обязаны заглядывать друг другу под хвост в железных клетках на острове с тропической температурой в Индийском океане. Как по мне, речь идет о сексе. Впрочем, известно мне не больше, чем тебе. Я думал, что Бланес в Цюрихе, и перелет сюда стал для меня сюрпризом. Потом я еще больше удивился, узнав, что ты тоже приедешь. Теперь я уже привык к сюрпризам — они часть жизни островитянина. — Он поднял кружку. — За наше пари.

— Никакого пари уже нет, — ответила Элиса. Глотнув кофе, она обнаружила, что напиток превосходен. — У нас ничья.